— Я что, похож на римлянина?
— О боже мой! — воскликнул Филипп, привлекая внимание Мэгги и Сэма.
Аспирант вскочил. Тряпка упала с его лица на колени.
Сэм опустил лупу.
— Что такое?
— Последняя часть переводится так: «Мы оставляем эту гробницу небесам. Да не потревожат ее никогда».
В палатку вошел Ральф, держа в руках сразу четыре кружки.
— Кто хочет кофе? — Заметив, что все застыли с округлившимися от удивления глазами, он остановился. — Что случилось?
Сэм первым оказался способным что-то ответить.
— Может, вместо этого откроем шампанское? Предлагаю тост за конкистадоров, защитивших наши будущие находки.
— Что? — недоуменно переспросил Ральф.
Следующим заговорил Норман, и в его голосе чувствовалось сдерживаемое волнение.
— Мистер Айзексон, наша гробница может оказаться нетронутой!
— Откуда вы взяли?
Мэгги подняла одну из прорисовок и протянула ее Ральфу.
— Ей-богу, как тут не полюбить латынь!
Сэм едва справлялся с волнением, ожидая, когда компьютер через спутник соединится с сайтом университета. Вместе с другими студентами он сидел в палатке связи, защищавшей чувствительные приборы от влажных джунглей благодаря специальной конструкции и пропитке.
В сотый раз Сэм посмотрел на часы. До десяти — времени, когда он или Филипп докладывали профессору о своих успехах в раскопках, — оставалось еще две минуты. В тот вечер у него впервые имелась для дяди необыкновенная новость. Когда наладили связь, пальцы Сэма быстро забегали по клавиатуре. Установленная над монитором маленькая камера мигнула красным глазом. Спутниковую видеосвязь подарило группе Национальное географическое общество.
— Всем улыбаться, — приказал Сэм, закончив набирать адрес дяди.
Компьютер тихонько загудел, добиваясь соединения, и в верхнем правом углу появилось подрагивающее изображение Генри. Сэм нажал несколько клавиш — изображение заполнило собой весь экран. Внешний видеосигнал оставался неустойчивым. Когда дядя Сэма в знак приветствия помахал рукой, его пальцы на мгновение застыли перед лицом.