— Ты чего светишься? — заметив эту улыбку, толкнул его в бок Заруба.
— Так. Настроение хорошее, — откровенно ответил Сергей.
А оно у него и впрямь было радужным. У него тепло стало на душе после разговора с Юлей. Группа до срока завершила работу. Карнавально выглядел аэродром. Красиво взлетел Владимир. Завтра утром он снова встретится с Юлей… Так всей группой они и зашли в свою комнату. Бочкарев сразу же спросил дежурившего у приборов сотрудника:
— Уже начал?
— Пока еще не докладывал, — ответил дежурный.
— Отлично, — сказал Бочкарев, присаживаясь на стул возле контрольного прибора.
Ждать пришлось недолго. В динамике, висевшем над рабочим столом, послышался вдруг чуть хрипловатый от шумов эфира голос Владимира:
— «Сирень», я — Сто второй! Подлетаю к рубежу номер один. Приступаю к выполнению задачи.
— Все включено? — торопливо спросил Бочкарев.
— Давно уже, — ответил дежурный.
— Сто второй, я — «Сирень». Приступайте, — разрешил руководитель полетов.
Прошла минута. Три… Пять… Контрольный прибор бездействовал. Ни одна стрелка не дрогнула на его шкалах.
— В чем дело? — поднялся со стула Бочкарев.
Дежурный и все присутствовавшие в комнате недоуменно переглянулись.
— В чем дело? — переспросил Бочкарев и быстро вышел в помещение руководителя полетов. — Наш прибор молчит. Что-нибудь случилось?
Руководитель полетов не успел ничего ответить, как в динамике снова раздался голос Владимира:
— «Сирень»! Я — Сто второй. Задачу выполнил. Иду на рубеж номер два:
— Да, но он ничего не сделал на первом рубеже! — воскликнул Бочкарев.
— Вернуть его на первый? — спокойно спросил руководитель полетов.
— Конечно!