Гвен Винн. Роман реки Уай

22
18
20
22
24
26
28
30

– Цветок! Растение!

– Да, «окровавленную любовь», которую я посадил на могиле Мэри после похорон. Помнишь, я тебе рассказывал об этом, мама?

– Да… помню.

– Ну так вот, ее нет на месте.

–Значит, ты был на церковном кладбище?

– Да.

– Но почему,Джек?

– Ну, мама, я проплывал мимо, и мне захотелось взглянуть – такое внезапное желание, которому я не мог сопротивляться. Я подумал, что если постою у могилы и помолюсь, мне станет легче. Так бы и было, конечно, если бы я не обнаружил, что цветка нет.

– Цветок исчез? Его срезали ли выкопали?

– Очевидно, вырвали с корнем. Ничего не осталось!

– Может, овцы или козы. Они часто забираются на кладбище; если не ошибаюсь, я видела их на переправе. Должно быть, они съели!

Мысль для него новая, и поскольку такое возможно, он какое-то время размышляет. Однако недолго, потому что сразу понимает, что это неверно: он посадил растение так глубоко и прочно, что никакое животное не смогло бы его вырвать. Козы или овцы могли объесть верхушку, но не больше.

– Нет, мама! – наконец отвечает он. – Это не козы и не овцы; это сделала рука человека – лучше сказать, лапа человеческого тигра. Нет, не тигра, скорее грязной кошки!

– Значит, ты кого-то подозреваешь?

– Подозреваю? Я уверен, будто сам это видел, что работа Дика Демпси! Я собираюсь посадить на прежнее место новый цветок и понаблюдать за ним. Если он вырвет и его, потребуется копать новую могилу на кладбище у переправы Мошенников , и похоронят в ней мошенника, какого свет не видел! Проклятый негодяй!

– Дорогой Джек! Не позволяй страстям овладеть тобой, не говори так, это грех. Ричард Демпси, конечно, плохой человек; но Господь по-своему с ним поступит и накажет. В конце концов это ведь только сорняк.

– Сорняк? Мама, ты ошибаешься. Этот сорняк, как ты его называешь, был серебряной струной, которая связывала мое сердце с Мэри. Не могу тебе описать, какое утешение я получил, сажая его в землю. И теперь, когда увидел, что его вырвали, снова почувствовал всю горечь. Я надеялся увидеть, как он расцветет весной и будет напоминать мне о моей погибшей любви, о той, что, как и цветок, лежит окровавленная. Но… конечно, я ничего не могу теперь для нее сделать, она мертва; но не мог сделать и для живой!

Он закрывает лицо руками, чтобы скрыть слезы, которые катятся по щекам.

– О, сын мой! Не переживай так! Подумай, что она сейчас счастлива – на небе. Она, конечно, там, судя по всему, что я о ней слышала.

– Да, мама, – серьезно отвечает Джек, – она там. Если когда-нибудь женщина была достойна неба, так это она.