В словах женщины никакого сочувствия, скорее обратное.
– Да, – отвечает собеседник так же безжалостно. – Я только что был у его постели.
– От простуды, которую подхватил в ту ночь?
– Да; отчасти причина в этом. Но больше от лекарства, которое получил от простуды, – добавляет он с дьявольской улыбкой.
– Что это значит, Грегори?
– Только то, что мьсе Дик бредил, и я решил, что это опасно. Слишком много он говорил.
– Вы что-то сделали, чтобы заставить его молчать?
– Сделал,
– Что?
– Дал ему снотворное.
– Но он проснется, и тогда…
– Тогда я дам ему новую дозу успокоительного.
– Что за успокоительное?
– Инъекция! Никогда о таком не слышала. Даже названия не знаю.
– Замечательное средство – от болтливого языка!
– Вы возбуждаете мое любопытство. Расскажите,как оно действует.
– О, это очень просто, исключительно просто. В кровь вводится капля жидкости – не обычным путем, через рот, а прямо в вену. Процесс сам по себе очень легкий, как знает теперь любой практикующий врач. Дело в жидкости, которую вводят. Я знакомился с этим искусством в Италии, земле Лукреции и Тофаны (Знаменитые отравительницы. – Прим. перев.), где эта ветвь знаний по-прежнему процветает. В других местах она мало известна. И хорошо, иначе стало бы гораздо больше вдовцов и особенно вдов.
– Яд! – невольно восклицает она, добавляя робким шепотом: – Это правда, Грегори?
– Яд? – протестующим тоном повторяет он. – Слишком простое слово, и слишком вульгарна связанная с этим мысль для такой тонкой операции, которую я осуществил. Возможно, в случае с мсье Кораклом результат будет аналогичен, но симптомы совсем другие. Если я не ошибся в своих расчетах количества, через три дня мсье Коракл уснет вечным сном; и ни один медицинский эксперт во всей Англии не найдет в ним ни следа яда. Так что больше не расспрашивайте, cherie. Удовлетворитесь тем, что инъекция всегда к вашим услугам. И благодарны, что она не будет применена к вам, – добавляет он с сардонической улыбкой.