— Согласен, это бессовестно, — ответил Иван. — Однако стоит ли из-за этого затевать с ними ссору?.. Они заупрямились и хотят праздновать особняком — ну и пусть!.. Давайте и мы отпразднуем сами, без них. Это не помешает нам, дружище Господин, весело осушить бокалы во славу университета!
Но пылкий Господин не хотел и слышать об этом. Допустить такое положение — значило отступить, и он выходил из себя, накаляясь от своих собственных слов.
— Все это весьма разумно, Иван, — возражал он, — ты — воплощенный здравый смысл. Никто не сомневается, что ты столь же умен, как и храбр!.. Но, что касается меня, я вовсе не рассудителен и не хочу таким быть! Я смотрю на поведение Карла Иохаузена и его шайки как на оскорбительный вызов и не потерплю дольше…
— Оставь ты его в покое. Господин, этого немца Карла! — ответил Иван Николаев. — Какое тебе дело до его слов и поступков! Еще несколько месяцев — и оба вы покинете университет, а если когда-нибудь и встретитесь, то вас уже не будет волновать вопрос о национальном происхождении.
— Вполне вероятно, мудрый Нестор! — возразил Господин. — Завидное свойство — так владеть собой!.. Но уехать отсюда, не проучив Карла Иохаузена, как он того заслуживает, — этого я не мог бы себе простить!
— Послушай, — сказал Иван Николев, — пусть хотя бы сегодня зачинщиками будем не мы. Незачем задирать их без повода…
— Без повода?.. — воскликнул пылкий молодой человек. — У меня их десятки тысяч: лица его я не переношу, его поведение меня раздражает, звук его голоса мне противен. А разве не достаточный повод — пренебрежительный взгляд и высокомерный вид, который он на себя напускает? И товарищи еще поощряют его, признавая главой своей корпорации!
— Все это не серьезно. Господин, — заявил Иван Николев, дружески беря товарища под руку. — Покуда с их стороны не будет прямого оскорбления, я не вижу никаких оснований для вызова!.. Вот если они оскорбят нас, будь уверен, дружище, я первый отвечу им!..
— И мы поддержим тебя, Иван! — отозвались окружавшие его молодые люди.
— Все это я знаю, — заметил неугомонный Господин, — но неужели Иван не чувствует, что Карл хочет задеть лично его…
— Что ты хочешь этим сказать?..
— Я хочу сказать, что если наш общий спор с этими германцами не выходит из рамок университета, то у Ивана Николева есть и другие счеты с Карлом Иохаузеном!..
Для Ивана не составляло секрета то, на что намекал Господин. О соперничестве Иохаузенов и Николевых в Риге знали все студенты университета: главы обеих семей должны вскоре столкнуться на выборах как противники; один из них, выдвинутый населением и поддерживаемый властями, должен сразить другого. Напрасно Господин, подчеркивая личные обстоятельства товарища, старался распространить спор отцов на сыновей. К сожалению, в пылу гнева он не мог уже сдержаться и переходил все границы.
Тем не менее Иван сохранял спокойствие. Он побледнел, кровь отхлынула от лица и прилила к сердцу. Но сильная воля помогла ему совладать с собой. Он лишь бросил пылающий взгляд на противоположный конец двора, где гордо расхаживала группа Карла Иохаузена.
— Не будем говорить об этом. Господин, — произнес он строго, слегка дрожащим голосом. — Я никогда не вмешивал имя господина Иохаузена в наши споры с Карлом. Дай бог, чтобы и Карл воздержался от каких-либо выпадов против моего отца, как и я не трогаю его отца!.. Если он будет невоздержан…
— Прав Иван, а не ГоспОдин, — сказал один из студентов. — Нас не касается то, что происходит в Риге, займемся тем, что происходит в Дерпте.
— Правильно, — одобрительно отозвался Иван Николев, желавший вернуться к первому вопросу. — Несмотря ни на что, не будем преувеличивать и подождем, как обернется дело…
— Итак, Иван, — спросил один из студентов, — ты считаешь, что не стоит протестовать против выходки Карла Иохаузена и его товарищей, которые не допускают нас к участию в банкете?..
— Полагаю, если не произойдет каких-нибудь новых инцидентов, мы должны проявить полное безразличие.
— Пусть будет безразличие! — воскликнул Господин не очень-то одобрительно. — Вопрос еще, как наши остальные товарищи примирятся с этим… Предупреждаю тебя, Иван, они взбешены…