— Итак, вы уехали тринадцатого с восходом солнца?..
— Да, господин следователь.
— Кроме вас, никого не было в почтовой карете?..
— Нет… в карете был еще один пассажир.
— Вы были с ним знакомы?
— Совершенно не знаком.
— Но вскоре вы узнали, что это Пох, артельщик банка братьев Иохаузенов?..
— Да, действительно, этот артельщик был очень болтлив и все время разговаривал с кондуктором.
— Он говорил о своих личных делах?..
— Только о них.
— А что он говорил?
— Он говорил, что едет в Ревель по поручению господ Иохаузенов.
— Не заметили ли вы, что он очень торопится вернуться в Ригу… чтобы сыграть там свадьбу?..
— Да, господин следователь… если память мне не изменяет, — ведь я обращал очень мало внимания на их беседу, не представлявшую для меня интереса.
— Не представлявшую для вас интереса? — вмешался майор Вердер.
— Конечно, господин майор, — ответил Николев, бросая на майора удивленный взгляд. — Почему меня могло интересовать то, что говорил этот артельщик?..
— Возможно, это-то как раз и намеревается выявить следствие, — отвечал г-н Керсдорф.
Услышав этот ответ, учитель сделал недоумевающий жест.
— Не было ли у этого Поха сумки, — продолжал следователь, — какую обычно носят банковские артельщики?..
— Возможно, господин следователь, но я не заметил ее.