Ледяной сфинкс (с иллюстрациями)

22
18
20
22
24
26
28
30

— Повторяю, боцман, если бы не последнее происшествие, все бы уже кончилось — так или иначе. У нас оставалось бы более шести недель, чтобы выскользнуть из антарктических вод. В общем, нашей шхуне страшно не повезло, а ведь до этого все складывалось на редкость удачно…

— Теперь мы можем забыть об удаче, мистер Джорлинг, — отвечал боцман. — Боюсь, что…

— Что я слышу, боцман? И вы тоже? Раньше вы были непоколебимо уверены в успехе!

— Уверенность может истрепаться, мистер Джорлинг, как брюки. Чего вы хотите?.. Стоит мне сравнить себя с моим приятелем Аткинсом, которому так уютно в его гостинице, вспомнить «Зеленый баклан», где так приятно глотнуть виски или джину под треск дровишек в печке и скрип флюгера[114] на крыше, — и сравнение оказывается не в нашу пользу. Приходится признать, что почтенный Аткинс. пожалуй, выбрал более удачный жизненный путь…

— Боцман, вы еще увидитесь и с почтенным Аткинсом, и с его «Зеленым бакланом», и с Кергеленами! Видит Бог, нельзя унывать! Куда это годится, если даже такой человек, как вы, здравомыслящий и решительный…

— Ох, если бы речь шла только обо мне, это было бы еще полбеды…

— Неужто и экипаж?..

— И да, и нет… Во всяком случае, кое-кто проявляет недовольство.

— Наверное, Хирн принялся за старое и подстрекает остальных?

— Открыто — нет, мистер Джорлинг. Я наблюдаю за ним, но ничего не замечаю. Он знает, что его ждет, стоит ему лишь обмолвиться словом… В общем, если я не ошибаюсь, этот хитрец решил до поры до времени лечь на другой галс. Но кто меня удивляет, так это наш старшина-парусник Мартин Холт…

— Что вы хотите этим сказать, боцман?

— А то, что эти двое, кажется, спелись! Вы приглядитесь: Хирн тянется к Мартину Холту, частенько с ним болтает, и нельзя сказать, чтобы это было тому не по нутру…

— Полагаю, что Мартин Холт все же не тот человек, чтобы слушать советы Хирна, тем более следовать им, если речь пойдет о подстрекательстве к бунту… — отвечал я.

— Это верно, мистер Джорлинг. И все же не нравится мне, что они держатся вместе. Этот Хирн — опасный и бессовестный субъект, и Мартину Холту следовало бы поостеречься…

— Верно, боцман.

— Вот, извольте — представляете, о чем они болтали как-то раз? До моих ушей долетели обрывки их разговора…

— Я никогда ничего не знаю, если вы мне об этом не рассказываете, Харлигерли.

— Так вот, я подслушал, как они беседовали о Дирке Петерсе и Хирн сказал: «Не держите зла на метиса, старшина Холт. Что с того, что он не отвечает вам и не хочет принимать вашу благодарность… Пусть он всего-навсего неотесанный дикарь, зато необыкновенно храбр и доказал это, когда спас: вас из передряги, рискуя собственной жизнью. И потом не забывайте, что он плавал на том же «Дельфине», что и ваш брат, Нед, если я не ошибаюсь…»

— Он так прямо и сказал, боцман?! — вскричал я. — Он назвал «Дельфин»?

— Да, «Дельфин».