Я налила вино в бокал, и как гончий пес, с раздутыми ноздрями, впилась в лицо собственной матери.
– Ладно, дочь, чего там, скажу тебе, чай не тридцать седьмой год на дворе! Отец говорил, что моя мать, якобы, сбежавшая от казни принцесса Аврора, или еще она называла себя Великая княжна Анастасия…
– Ну, Мать! А, ты чего молчала?
– Слушай, Айстра, вы меня тут все хором, чуть в больницу не засунули, за то, что я сказала, что губернатор мой брат, а если, я скажу, что моя мать, дочь последнего царя, то куда вы меня спрячете?
– Мамуля! Господи! Я – правнучка царя?!
– О, дошло на нее! – сказала мать и завалилась на бок, ладно, что в кресле сидела.
Я смотрела на мать во все глаза и молчала, я думала о том, что моя бабка – сама Аврора, то есть Великая Княжна Анастасия!
– Мама, что с тобой?
Мать приоткрыла глаза:
– Я сейчас такое тебе сказала, что сама свою жизнь теперь считаю ненужной.
– Вот глупость, мама, а бабушка Аврора алмазы искала во дворце?
– Все-то ты знаешь! Да, вы два сапога – пара! Мать мне все про алмазы твердила, а ты вся в нее!
– Просто ответь, нашла бабушка алмазы во дворце? Если она во дворце жила еще до революции, и была самой младшей из сестер, то могла любимица своего отца узнать то, что другие сестры не знали?
– Дочь, очнись! Ты будешь обыскивать залы дворца?
– А почему нет?
– Его насквозь все знают.
– Мама, ты можешь показать залы, в которые тебя водила бабушка Аврора?
– Могу, я там давно не была.
– Поедем.
– Мне ходить тяжело.