— Посмотри, что я еще нашла.
Урубелава восторженно захохотал, взял сладкий стебель и впился в него зубами; потом он встал и обратился к дочери:
— Проводи меня. Сначала я нарежу сахарного тростника, потом нарублю лианы и бальсовые ветви, и мы построим плот и поплывем на нем, куда захотим.
Возле зарослей тростника Урубелава отдал нож дочери, чтобы она нарезала сладких палочек, а сам подошел к бальсе и начал выбирать подходящие ветви. Чтобы выдержать тяжесть двух человек, хватило бы четырех-пяти крепких ветвей. Солнце уже спустилось, и Урубелава попытался сообразить, куда их принесло потоком. Расстояние значило для него мало. Индеец не затеряется даже в бескрайней сельве, ему достаточно не забывать того, что с раннего утра, когда солнечные лучи начинают пробиваться сквозь густую листву, они должны светить в уголок правого глаза, а потом, постепенно перемещаясь, обогревать лицо. Затем, рано или поздно, он заметит на горизонте контуры горной гряды, похожей на спящую девушку, и пойдет, ориентируясь на ее грудь, а там уже недалеко до родных мест.
Глядя на бальсу, Урубелава с чувством вины подумал о гевеях, из-за которых покинул поселок, но потом решительно выкинул эти мысли из головы. Ведь он сказал дочери: «Сначала мы должны поймать животное…»
Марика принесла нож и стояла, перекинув через плечо связку стеблей сахарного тростника и ожидая, пока отец срубит бальсовые ветви.
Несколько часов назад Бишу лежала почти в том самом месте, где сейчас работал индеец.
Она наблюдала, как он дремал в тени и как его дочь отправилась в лес на поиски дерева. Девочка прошла совсем рядом, и Бишу попятилась под прикрытие зарослей сахарного тростника. Какое-то мгновение она колебалась, не наброситься ли на беззащитную девочку, от которой исходил ненавистный запах преследователей… Что-то ее удержало, и она затаилась в зарослях, лишь кончик хвоста слегка подергивался.
Когда девочка начала жевать сладкие стебли, Бишу медленно, не спуская с нее глаз, отползла назад, пока плотный ковер листвы не скрыл ее. Потом она пустилась бежать, насилуя свое измученное тело и лишь слегка касаясь земли раненой передней лапой. Бишу не щадила себя, понимая, что должна раз и навсегда избавиться от опасности, которая постоянно оказывалась рядом в тот момент, когда ее меньше всего ждешь.
Оставив индейцев далеко позади, Бишу остановилась перевести дух, но у нее тут же закружилась голова. Раны снова кровоточили. Спотыкаясь и падая, Бишу слепо потащилась к стоявшему ближе всех дереву и, цепляясь за кору, стала медленно карабкаться по стволу.
Последние силы оставляли ее. Зарычав, она глубже вонзила когти в дерево, но удержаться не смогла. Бишу упала и лишилась чувств.
Высоко в ветвях расположились грифы. Для них наступила роскошная пора. Реки и болота кишели беспомощными животными, ранеными и умирающими. Грифы успели набить ненасытные утробы падалью, но сейчас снова высматривали, не представится ли случай поживиться.
Это были большие королевские грифы, с размахом крыльев более восьми футов. Черные крылья и хвосты резко выделялись на белом оперении туловища; лысые головы были кичливо и отвратительно разукрашены в алый, желтый, пурпурный и голубой цвет. Птицы отличались недюжинной силой — острые стальные клювы, способные одним ударом раздробить череп или молниеносно выклевать глаз, служили оружием и нападения, и защиты. Над грифами кружила стая кондоров во главе с чудовищных размеров вожаком, голову которого венчал темно-пурпурный, потемневший от возраста гребень. Кондору было больше двадцати лет, и его сила и коварство соответствовали возрасту. Белые перья местами пробивались на черных крыльях, и он парил немного в стороне от остальных, как бы подчеркивая свое превосходство. Кондор отличался ненасытностью и был способен одним ударом ноги со страшными когтями разорвать горло взрослого оленя.
Кондор попал в этот лес из высоких Анд. В течение многих лет его стая терроризировала окрестные леса. Индейцы давно заприметили кондора, и многие безуспешно пытались поймать его.
У индейцев был свой метод охоты на кондоров. Они терпеливо выжидали, затаясь в укромном месте, пока по вялому, медлительному полету птицы не определяли, что ее желудок плотно набит. Тогда они взбирались на возвышавшиеся над местностью деревья и наблюдали, как отяжелевший кондор спускался в гнездо, запрятанное среди скал. Индейцы, прихватив прочные веревки, с легкостью горных козлов карабкались на труднодоступные скалы, связывали огромную птицу, пребывавшую в полном оцепенении, и торжествующе волокли в свое становище.
Там, в центре поселка, они привязывали плененную птицу за ногу к дереву, где каждый останавливался, чтобы выразить восхищение мужеством охотника-скалолаза, поймавшего столь грозную добычу. Скоро, однако, кондор погибал, как его ни кормили, и тогда простодушные индейцы печалились — они любили животных и не понимали, почему те гибли в неволе…
Старый кондор внимательно рассматривал с огромной высоты распростертое в траве тело ягуара. В сознании чудовищной птицы любое животное, лежавшее на земле и не пытающееся укрыться, было умирающим. Он видел, что крикливо разукрашенные королевские грифы уже заняли наблюдательные посты на верхушках деревьев; потом они начнут перелетать с ветки на ветку — огромные птицы не отличались храбростью и приближались к добыче, лишь уверившись в ее полной беззащитности. Но это животное не шевелилось — значит, оно было мертвым.
Кондор спикировал и тяжело приземлился. Грифы, убедившись, что находятся в безопасности, тоже слетели вниз Гигантский кондор приблизился вплотную к распростертому телу, волоча исполинские крылья и вытягивая голую шею, безобразная голова вращалась по сторонам. Он жадно уставился на закрытые глаз Бишу, выжидая. Потом проковылял вокруг и посмотрел на другой глаз, напрягая длинную мощную шею для нанесения молниеносного удара; слюна заливала острый клюв. Другой кондор — самка — присоединилась к нему Она растопырила перья, давая понять, что готова умертвить жертву. Но стоило ей сделать шаг вперед, как самец угрожающе выбросил голову в ее сторону. Самка отскочила, пронзительно заверещав; в этот миг Бишу очнулась.
Она увидела целую дюжину уродливых птиц, слетевшихся к ней; тяжелые крылья заслоняли все небо, как крылья смерти.
В следующее мгновение Бишу вскочила и начала сражаться за свою жизнь — она инстинктивно понимала, что отврати тельные стервятники осмелились напасть, чувствуя, что она умирает. Резко, с быстротой молнии Бишу выбросила вперед мощную лапу. Страшный удар поверг огромного кондора на землю. Бишу одним прыжком бросилась прямо в стаю грифов Жертва превратилась в охотника; Бишу дралась когтями и зубами, щелкая челюстями и нанося разящие удары лапами Прижав старого кондора к земле, она разорвала зубами тонкую шею. Остальные птицы, отчаянно вопя и хлопая огромными крыльями, неуклюже взлетели в воздух.
ebooksa