— В этом году в доме так сыро, — сказала мисс Блеклок.
Патрик просигналил бровями: «Подавать черри?» — и мисс Блеклок послала ответный сигнал: «Пока не надо». Она сказала полковнику Истербруку:
— В этом году вам прислали из Голландии луковицы тюльпанов?
Дверь снова открылась, и вошла несколько пристыженная миссис Светтенхэм, за спиной которой маячил хмурый и сконфуженный Эдмунд.
— А вот и мы! — весело сказала миссис Светтенхэм и с явным любопытством посмотрела по сторонам. Потом вдруг смутилась и добавила: — Я просто решила забежать… узнать, не нужен ли вам котенок, мисс Блеклок. Наша кошка вот-вот…
— …попадет на родильный стол, — сказал Эдмунд. — Результат будет ужасающим. Так что потом не говорите, будто я вас не предупреждал.
— Она прекрасно ловит мышей, — поспешно сказала миссис Светтенхэм. И прибавила: — Какие прелестные хризантемы!
— О, вы затопили, — пытаясь выглядеть оригинальным, сказал Эдмунд.
— Как люди похожи на граммофонные пластинки! — прошептала Джулия.
Дверь открылась еще раз, и вошла миссис Хармон.
— Хэлло, мисс Блеклок! — вся лучась, воскликнула она. — Я не опоздала? Ну, когда начнется убийство?
Джулия одобрительно хихикнула, Патрик сморщился, а мисс Блеклок улыбнулась последней гостье.
— Джулиан просто рвал и метал, что не может прийти, — сказала миссис Хармон. — Он обожает убийства… Так когда же, скажите, пожалуйста, начнется убийство?
Мисс Блеклок взглянула на каминные часы.
— Если ему суждено начаться, — бодро сказала она, — то скоро. Осталась одна минута. А пока что выпейте черри.
Патрик с готовностью устремился в проход под аркой. Mисс Блеклок подошла к столику, стоявшему возле этого прохода, и потянулась за сигаретами.
— С удовольствием выпью, — сказала миссис Хармон. — Но почему вы говорите «если»?
— Так ведь я, — сказала мисс Блеклок, — пребываю в таком же неведении, как и вы. Откуда мне знать, что…
Она осеклась и повернула голову на бой каминных часов. Звук был нежный, мелодичный, серебряный, похожий на звон колокольчиков. Все замолчали и замерли, глядя на часы.
Часы отбили четверть, потом половину. И едва умер последний звук, комната погрузилась в темноту.