Онекотан

22
18
20
22
24
26
28
30

– Мама, через три дня я улетаю на Филиппины. Я должен вернуться к тайсё Ямасите. Если же мне не суждено будет добраться до Филиппин и я погибну, – голос майора дрогнул, – господин Ямасита сам приедет к нам домой, когда кончится война. Вот моя фотография, где я ещё в звании лейтенанта, – Такэо протянул матери черно-белую фотокарточку в бамбуковой рамке. – Там, под фотографией, – личное письмо господину Ямасите. Пожалуйста, никому не рассказывайте о нём и, что бы ни случилось, сохраните его.

Мать взяла рамку с фотографией сына и, поклонившись, произнесла:

– Я всё сохраню, Такэо.

История вторая

Глава 1

Северные Курилы, остров Онекотан. Январь 1985 года

* * *

Вертолёт пограничных войск, сделав разворот над Охотским морем, стал медленно снижаться на площадку, расположенную в устье небольшой речки. Из иллюминатора было хорошо видно, как в клубах снежной пыли к вертолёту бежали пограничники в смешных шапках-ушанках. У этих шапок «уши» были длинные, как у собаки породы бассет. Зато, когда эти уши развязывались и опускались вниз, они полностью закрывали шею, спасая от сильных ветров.

Вертолёт на мгновенье застыл над площадкой и, немного раскачиваясь, начал медленно опускаться. Снежная пыль стала клубиться ещё гуще и быстрее, из-за чего сержанту, прижавшемуся щекой к иллюминатору, почти ничего не было видно.

«Ну, вот и край земли», – подумал сержант. Через несколько секунд шасси вертолёта пробили толстый наст снега и упёрлись в промерзшую землю. Лопасти, сбавив обороты, перешли на свист, и снежная пыль начала рассеиваться. Из кабины вертолёта вышел один из лётчиков и, навалившись на механизм фиксации двери, с силой открыл её. Холодный воздух ворвался в пассажирский отсек вместе с клубами снежной пыли, отчего сержанту захотелось немедленно покинуть вертолёт.

Это желание не покидало его на протяжении всего полёта с того самого момента, как только он сел в вертолет в Северо-Курильске. Особенно страшно было находиться на борту, когда вертолет, обогнув оконечность острова Парамушир, полетел над Четвёртым Курильским проливом. Осознание того, что под тобой безбрежный океан и в случае падения в эти свинцовые воды шанс остаться в живых равен нулю, делало пребывание на борту «вертушки» невыносимым. От мысли, что в случае падения от тебя буквально ничего не останется, становилось не по себе.

Подобные опасения строились не на пустом месте. В пограничной комендатуре в Северо-Курильске Олег узнал, что в начале декабря на острове Онекотан пропал вертолёт. Особых деталей – что это был за вертолёт и кто на нём летел, – известно не было, но, по рассказам «дедов» и офицеров, вертолет, кажется, был гражданский.

Кто-то хлопнул сержанта по плечу. Это был сидящий рядом с ним рядовой Литвин.

– Ну что, Олег, добро пожаловать на чудесный морской курорт. Путёвки в комендатуре нам оформили на полтора года вперёд. Так что расслабься и наслаждайся чудесным морским воздухом.

– Ладно, время насладиться ещё будет, – убирая руку с плеча, ответил Олег. – Ты лучше скажи: ты не забыл, о чём мы договаривались? Первое время держаться вместе.

Литвин не ответил. Он быстро поднялся со скамейки и, сделав важное лицо, спрыгнул в открытую дверь в клубы крутящейся снежной пыли.

* * *

Пока группа встречающих пограничников оживленно суетилась рядом с вертолётом, разгружая почту и посылки, Олег с Сергеем двинулись к пограничной заставе вслед за майором комендатуры, который сопровождал их на новое место службы. Рядом с крыльцом заставы стоял высокий офицер в защитной форме, а у его левой ноги, прямо как на обложке книги о пограничнике Карацупе,[21] сидела красивая овчарка.

Офицер поднес руку к козырьку и четко, но негромко произнёс:

– Товарищ майор, на вверенной мне заставе происшествий нет. Признаков нарушения государственной границы за сегодняшние сутки не обнаружено. Личный состав здоров. Охрана государственной границы происходит согласно разводу.

Майор поднял руку к козырьку и резко опустил её.

– Вольно! Вот, Володин, привёз тебе пополнение. Сержант окончил учебную часть в Приморье по специальности начальник РЛС,[22] а рядовой учился на оператора.