От сутулости, верно, руки Авдотьи Кирилловны казались очень длинными, а ее привычка смотреть исподлобья, напряженно, будто угадывая мысли собеседника, словно гипнотизировала.
— Большое у вас хозяйство. Управитесь? Трудно будет.
— Трудно… — неопределенно проговорила Авдотья Кирилловна. — Известно. Две коровы, свиньи, овцы, куры… ульи, сад, огород… А работников всего десять. — И женщина вытянула крупные, узловатые руки с широкими, красными, припухшими пальцами.
— Сын поможет.
— Нет. Уедем с ним в город. Покойник все командовал, командовал. В черном теле держал. Оттого сын и на стройку утек. Пусть теперь вздохнет. Поживет по-людски.
— Ваш сын дома, Авдотья Кирилловна?
— Нет.
— Он в Спасе? — Тут.
— Мне бы его повидать хотелось.
— Не девушка… Чего его видать? А вот лодку пашу угнали.
— Кто?
— Ваши. Самсон и этот… чистенький. Посмотришь на него — прямо с витрины. Из района который. Следствие ведут. А закон — тайга, прокурор — медведь.
— Я тоже когда-то здесь жил.
— Помню. До города уже дослужились. Начальство… А Самсон тут и зачах. Судьба. Она тенью за человеком ходит.
“Неужели ей всего сорок лет? — с недоумением подумал Андронов. — Так состариться! Дорого же ей досталось хозяйство…”
— Пригонят вашу лодку. Отдадут.
— Калиткин и Храбров? Нет. Скажут, бригадная. Мы, мол, за нее и тем-то и тем-то заплатили.
— Значит, она артельная.
— Петро Тарасович говорил — его. Сам мастерил. Когда ж нам корешки отдадут? — поинтересовалась Авдотья Кирилловна. — Поди, бригадные так поделят, что достанется с гулькин нос.
— У них с Петром Тарасовичем свои расчеты.
ebooksa