Пустую плоскодонку, конечно, снесло на стрежень. Но, когда она дошла почти до самого порога, Леонид намертво закрепил конец веревки за ель. Теперь плоскодонка была надежно подстрахована. Леонид раз двадцать подводил лодку к порогу, но она оказывалась слишком далеко от Свечина. Только часа два спустя она вплотную подошла к камням, и Кузьма без риска перебрался в нее. Закоченевшие руки и ноги почти не слушались его.
Наконец Леонид выволок лодку на косу и, крикнув, чтоб Кузьма раздевался, бросился в затишье меж береговыми скалами, быстро запалил там огромный костер. Леонид ухаживал за Кузьмой, словно за малым ребенком: растер его шерстяным свитером, спиртом, одел во все сухое, снятое с себя, а одежду повесил сушить, плотно накормил Свечина и уложил спать.
Ощущая приятную теплоту и хмельную радость, Кузьма после пережитых волнений быстро уснул, едва успев с благодарностью подумать о Леониде. Ведь он спас его. Спас!
Открыв глаза, Кузьма встретился с устремленным на него взглядом Леонида.
— Как ты? Не ломает? Оклемался?
— Будто ничего и не было.
— Нормально! — восторженно воскликнул Леонид и вздохнул с облегчением. — Очень я за тебя беспокоился. Не хватало только, чтоб с тобой какая-нибудь ерунда приключилась.
— Обошлось, — поднимаясь, сказал Кузьма.
Настроение было отличное, и все, что он увидел, представилось ему прекрасным. Туман бисером мелкой росы вышил паутину меж веток ближнего куста. На рыжих листьях висели крупные капли. В них крохотными серпиками светилось утро. Седой дым от влажных дров припахивал пожарищем. Шум порога, скрытого пеленой, слышался глухо, утробно.
— Ну, сегодня я дежурный, — продолжил Свечин. — Завтрак такой сварганю…
— Уже готов. Ешь — и поехали. Я лодку приготовлю.
— Ее же волоком надо перетаскивать…
— Уже. — И, встретив удивленный взгляд Кузьмы, Леонид пояснил: — Ты спал двенадцать часов. Спустить лодку под уклон не так уж трудно. Тем более пустую. А вещи я потом перетаскал. Не знал, сможешь ли ты подняться.
Кузьме стало неловко и тревожно. Леонид проделал воловью работу. И все из-за его оплошности. Оплошности ли? Он мог погибнуть, ничего не узнав. Однако он жив, черт возьми! Значит, по-прежнему будет действовать.
А что мог сделать Леонид, пока Свечин спал?
Прослушать магнитофонную запись! Леонид слишком настойчиво интересуется ходом расследования. Но он и виду не подает, что теперь знает и об отравлении своего отца, и о кепке ниже водопада, у волока. Почему?
Какие у него причины молчать? Соучастие в отравлении?
Чушь… Чушь?
С ним надо быть очень осторожным. Очень.
Завтрак, приготовленный Леонидом, оказался действительно вкусным.
ebooksa