Окасолого стоял у бельведера, передавая стопку нот ящерице-капельмейстеру в коричневом.
— Principe настаивает, чтобы вы включили в программу двенадцатитоновые брачные мелодии венерианцев, — говорил герцог капельмейстеру.
Конджер, никем не замеченный, направился к герцогу.
Вдруг ему сделалось не по себе. Он остановился возле стола-автомата с сандвичами и нахмурил невидимые брови. На него кто-то смотрел.
Медленно повернув назад голову, Конджер увидел стройную брюнетку. Она смотрела прямо на него.
Едва заметно улыбаясь, брюнетка пересекла лужайку и схватила Конджера за руку.
Почти не двигая губами, тоненькая брюнетка сказала:
— Нам надо поговорить.
Она отпустила руку Конджера и медленно пошла прочь.
Он последовал за ней.
Брюнетка повела его подальше от гостей по аллее, обсаженной лаймовыми и лимонными деревьями, к огромной оранжерее. В насыщенном парами стеклянном помещении стояли в длинный ряд кадки и ящики с тропическими растениями. Со стен свисали гроздья винограда. Повсюду плел свои замысловатые кружева солнечный свет.
Остановившись в самом дальнем конце оранжереи, девушка сказала:
— Вы, кажется, тоже ничего не нашли?
— Как это вы смогли меня углядеть?
Она подняла обе руки и сделала опознавательный жест.
— Узнаете?
— Условный знак Службы Национальной Безопасности, — сказал Конджер. — Но как же все-таки вы смогли меня углядеть?
— Меня зовут Анжелика Эйбрил, — сказала девушка. — Номер моего РУ — 762-3342-А0.
— Рад познакомиться с вами, мисс Эйбрил. Меня зовут Джейк Конджер.
— Знаю, — кивнула Анжелика. — СНБ почти полгода назад изобрела способ противостоять эффекту невидимости Секции Самобытных Дарований.