— А ты-то, брат Джордж, лучше, что ли? — возмутился Гулхэм. — Ты сам принял за мицингу лимонад, оставшийся от пирушки брата Педро. Уж ты бы лучше молчал.
— Братья, братья, — стал увещевать их старый монах. — Вы оба должны усердно молиться, чтоб испросить у святого Норберта, святейшего покровителя вкусовых ощущений, ниспослать вам сию способность различать вкус. В особенности ты, брат Гулхэм, который не может отличить мицингу от кока-колы.
— Как же, поставишь тут свечку святому Норберту, когда в часовне все время околачивается этот лжемонах Кавала, — проворчал брат Гулхэм. — Он мне на нервы действует.
— Полно, полно, брат. Мы все должны учиться налаживать связи с только что воскресшими. Ведь разве не учит нас святейший боже, что недалек тот день, когда поднимутся все усопшие.
Передернув плечами, брат Гулхэм сказал:
— Меня кондрашка хватит, когда такой день наступит.
— Давайте-ка лучше сполоснем горло настоящей мицингой, брат Джоао, — предложил рыжеволосый монах. — У меня от этих ужасных разговоров в животе похолодело.
Покинув группу дегустаторов, Конджер двинулся к монастырским постройкам. Они были выложены из того же бурого камня, что и стены, на окнах красовались решетки из железных прутьев.
Часовня находилась во внутреннем круге. Робот-садовник, согнувшись, раскрашивал из бутылочки с красной краской искусственные розы.
Казалось, в этой часовне, где царили прохлада и полумрак, никого нет. В передней части высился широкий алтарь, по обе его стороны стояли фигуры, изображающие святых. Справа от святого Иосифа Конджер разглядел дверь с табличкой. Приблизившись, он прочитал:
Массивная дверь была прикрыта не совсем плотно. Конджер легонько толкнул ее.
Перед алтарем в нише стоял в коленопреклоненной позе здоровенный детина лет пятидесяти в монашеской рясе братства святого Иоахима. Это был полковник Макако Кавала.
— Так как же с новым матрацем, за который я молился? — вопрошал он у высокой, в человеческий рост, статуи святого. Тот, кто побывал в царстве мертвых, должен проявлять особое внимание к своей плоти.
Конджер засунул руку в свой ранец и достал оттуда, как он думал, сыворотку честности. На самом же деле это оказались капсулы витамина АД. Он проглотил пару капсул, потом достал сыворотку и серебряный шприц.
Незамеченный, он пересек усыпальницу и воткнул иглу наполненного сывороткой шприца в толстую шею Кавалы.
— И что у тебя за усыпальница? Грызут не то вши, не то…
Воскресший полковник замолк, застыл на месте.
— Скажи мне, как тебя зовут, — потребовал Конджер. Он уперся своим невидимым задом в перила, ограждающие статую святого покровителя вкусовых ощущений.
Темные глаза Кавалы заволокло туманом.
ebooksa