Замок

Не проронив ни слова, незадачливые искатели сокровищ перебрались через мост и, лишь добравшись до первых домов городка и электрического света, почувствовали себя в относительной безопасности и перевели дух. Первым заговорил Майк, не желающий упускать свою роль лидера и организатора ни при каких обстоятельствах.

— Ну, парни, — выдохнул он, — мы должны признать, что Крис оказался самым хладнокровным и сообразительным из нас. Пока мы там примерзали к полу, он нашел самые подходящие слова для этого психа.

— Да какой он псих! — взорвался криком Сэм. — Он уголовник, самый настоящий! При этом ограбил какой-то музей! Не сам же он шил себе этот пиджак!

— Это называется не пиджак, а камзол, — поправил его Майк, верный своей привычке. — Конечно, не сам. Но почему, собственно, уголовник не может быть психом и наоборот? В любом случае странный тип. Ну, пистолеты-то у него заряжены холостыми, это понятно, это мы зря перетрусили, а сабелька настоящая, что верно, то верно, и отточена как положено. Как он тебя обрил, а, Сэм? Ну-ка, покажись… — все посмотрели на смущенного и злого Сэма. — Да, приятель, надо тебе завтра с утра в парикмахерскую, а то сейчас тобой можно детей пугать. Почти что налысо придется побриться. Скажешь дома, что в Европе теперь такая мода.

— Да ну вас, — злился и дулся Сэм, ощупывая голову. — Вас бы на мое место! Этот идиот мне чуть полбашки не снес, я думал, сейчас и уши мне отрежет, только свист и ветер над головой. Смешно вам? А рубаха? Между прочим, она не из дешевых. Что я предкам скажу?

— Ну, соврешь что-нибудь, первый раз что ли? — пытался утешить его Майк. — А парень — специалист! И убивать тебя он не собирался. Иначе сразу бы голову снес, такой долго раздумывать не будет.

— А почему ты думаешь, — подал голос молчавший до этого Билл, — что у него пистолет был заряжен холостым? Ты можешь на слух отличить холостой выстрел от боевого?

— Ну, не могу, — признался Майк. — А ты что же, можешь?

— И я не могу, — ответил Билл. — А только после того выстрела в стене образовалась дырка величиной в ладонь, а за шиворот мне попали осколки, вполне настоящие. А стенка, между прочим, каменная.

— Ну и что?

— Ну и то. Как можно в каменной стене проделать дырку холостым патроном?

Наступила тишина. Майк задумался.

— Ну-у, Би-или! — протянул он наконец. — Тебе это, наверное, показалось!

Билл пошарил за воротом, сунул руку под футболку, словно хотел почесать спину, потом протянул ладонь приятелям.

— Да? А это что? — на его ладони все разглядели осколок камня с острыми краями, размером с ноготь. — Я футболку в джинсы заправил, а то великовата. Смотри, скол свежий, а края — порезаться можно.

— Хм, да, — согласился Майк. — Но странно: где сейчас можно найти патроны для таких пистолетов? Разве что в том же музее, где и сами пистолеты.

— О, черт! Черт! — взвыл Сэм. — Все-то у него настоящее — и сабля, и патроны!

— А эти старинные пистолеты, — продолжал Билл, — при попадании, например в голову сносили полбашки, не то, что нынешние, такую маленькую дырочку оставляют, хотя для головы, конечно, и маленькой дырочки достаточно… А если из такой пушки в живот засадить, то сразу все кишки наружу вывалятся, ни один хирург не заштопает…

— Билли, — заговорил Майк ласково и положил руку на плечо Биллу. — Успокойся, пойдем купим тебе чего-нибудь. Колы или пивка, сядем на скамеечке. Выкурим по сигаретке, успокоимся… Над нами кто-то жестоко пошутил. Но мы счастливо избежали опасности, а поэтому нужно успокоиться и подумать.

— О чем подумать? — закричал опять Сэм. — Мыслитель ты наш, о чем еще думать?! Чуть не угробили нас там, вот и все, и думать тут больше не о чем.