Замок

— Ах, право же, немного. То, что знают все. Они пьют человеческую кровь… боятся чеснока…

— И это все?

— Да, пожалуй… И еще они боятся креста! Ведь так?

— Да, так. Но запомните еще вот что: если укушенный вампиром в полнолуние и не умерший человек, даже став вампиром, не попробует человеческой крови до нового полнолуния, то он перестанет быть вампиром.

— О! Значит, от этого возможно избавиться?

— Возможно, но это очень трудно. Порой соблазн кажется невыносимым.

— Я справлюсь! Скажите, а этот молодой человек, который ушел… его лицо показалось мне знакомым… Я его больше не увижу?

— Я не цыганка, сударыня, и не умею предсказывать будущее. Это Ваш сосед по гостинице. Я попросил его о некоторой услуге, о помощи.

— Ах, граф, чем могу помочь Вам я?

Ксавьер Людовиг встал, подошел к окну и закрыл ставни.

— Сударыня, — сказал он. — Вы премного обяжете меня, если не будете выходить из этой комнаты, пока я не вернусь. Не подходите к окну — солнечный свет смертелен для нас. Кроме того, никто из людей не должен Вас увидеть. А также никто из вампиров.

— Вы уходите?

— Да, я должен закончить некоторые дела.

Когда дверь закрылась и ключ повернулся в замке, Абигайль откинулась на кровать и несколько раз глубоко вздохнула, глядя в темные занавеси мечтательными глазами. «А этот граф довольно хорош собой! Но нет, слишком сух, даже жесток. И совсем не обращает на меня внимания! Конечно, он много страдал… Ну и что? А этот милый юноша? Вряд ли он тоже имеет графский титул… Ну, ничего! Когда все это кончится!..»

С самого детства Доминика была приучена вставать очень рано. Ни в сиротском приюте, ни тогда, когда она была прислугой, никто не позволил бы ей валяться в постели до полудня. Но ей нравилось начинать день рано, и теперь, став богатой, она не намерена была изменять этой своей привычке. Отправленный к адвокату посыльный вернулся с сообщением, что г-н адвокат готов принять г-жу баронессу в любом угодном для нее месте и в любое угодное для нее время, и был отправлен вновь — г-же угодно встретиться с г-ном адвокатом в его конторе… Ей действительно не хотелось говорить о делах в гостинице. К тому же она рассчитывала заодно осмотреть город. Ей хотелось пройти не спеша по улицам, полюбоваться на цветы — накануне вечером она разглядела из окна дилижанса, что в этом городке много цветов, — в конце концов, просто поглазеть на витрины магазинов — почему бы и нет? Тем более теперь, когда она может зайти в любой магазин и купить там все, что захочет, — даже и сам магазин… Пойти в церковь и посидеть там, подумать, что пути Господни и правда неисповедимы, поставить свечку и помолиться за упокой души этой доброй женщины, оставившей ей наследство, хотя, может быть, эта женщина и не была доброй, а как раз наоборот, но это уже не важно… Да и, конечно же, осмотреть дом — ее собственный дом! Наверное, он мало пригоден для жилья после того, как простоял пустым более трех лет. Может быть, там не хватает стекол в окнах, потому что в пустующих домах стекла бьются просто сами собой, и наверняка там отсырели стены — тогда тем более следует нанять людей, чтобы протопили камины и привели все в порядок. И еще нанять садовника, потому что сад, верно, тоже зарос… Так думала Доминика по дороге в контору адвоката. Она с удовольствием прошлась бы пешком, но дежурный служащий гостиницы спросил: «Не угодно ли госпоже взять гостиничную коляску с кучером? Очень хорошая коляска, удобная, на английских рессорах…», — заглядывая ей в лицо с такой услужливостью, что она смутилась и подумала, что, наверное, не пристало богатой наследнице отправляться по делам пешком, — и она согласилась.

К тому же коляска, как выяснилось, была уже подготовлена и ждала ее у крыльца.

Разговор с адвокатом был недолгим, последние необходимые бумаги были подписаны, вопросы заданы и ответы получены, кофе, принесенный слугой, выпит, и наконец, адвокат открыл сейф, достал оттуда деревянный ящик казенного образца и протянул его Доминике. В ящике лежали ключи: две связки ключей на больших железных кольцах; на одной связке были большие ключи — от дверей, на другой — ключи поменьше размером, от шкафов и сундуков. Все, можно было уходить. Служащий конторы готов был сопроводить госпожу баронессу и перенести бумаги, куда прикажут.

— Г-н адвокат, — спросила Доминика, — могу ли я задать Вам еще один вопрос?

— Сколько угодно, баронесса, сколько угодно!..

— Скажите, — взгляд ее стал задумчивым: она вспомнила свой странный сон, бледное лицо человека с саблей на балконе и то приглашение — все это вспомнилось слишком четко, последовательность событий и слов была слишком ясной, чтобы быть похожей на сон… — Эта легенда о замке, что рассказывают всем приезжим как главную местную достопримечательность… прошло полтора века с тех пор. Говорят, что то были вампиры… Поймите меня правильно, я не считаю, что такое возможно в действительности, но… Не знаю, как правильнее выразиться: все ли в вашем славном городе спокойно с тех пор?