Парень открыл шкафчик и достал польскую военную тужурку, точно такую, какую я видел на Адаме и его друзьях во время маневров. Тужурка была сшита как на меня, только заштопана с левой стороны. Парень заметил мои колебания. Я глянул в зеркало и увидел щетину на физиономии, солдатскую тужурку, галстук с масляными пятнами. Это было уже слишком. Я вздохнул и развязал галстук. От моего шикарного вида не осталось и следа.
Выйдя из будки, мы присели прямо на земле, и он рассказал мне, где находится еще одна улица Кохановского. Достав карандаш, он начал на песке рисовать маршрут движения. Скоро весь песок вокруг нас покрылся линиями, треугольниками и точками. Я все понял и в некоторых местах даже мог продолжить схему. Чертили мы быстро и деловито и, закончив, с гордостью осмотрели свое творение. Ни один штаб не мог бы лучше отработать оперативную карту района. Я иду через город, оставляю слева большую площадь, обхожу фабрику, прохожу по мосту, затем миную радиоцентр и дальше поднимаюсь вверх, все время вверх.
Мы распрощались, и я отправился на очередную улицу Кохановского. Наша карта оказалась довольно подробной. Я уже проходил по мосту, когда парень нагнал меня. Он бежал, и его рубашка вся взмокла от пота. Он остановил меня и, едва отдышавшись, напомнил, что я должен обязательно вернуть тужурку.
Мы облокотились о перила. Внизу раскинулся город. Отсюда его было отлично видно, и фонари обозначали точно дорогу, по которой я только что прошел.
— Тогда возьми ее лучше сразу! — сказал я. Мне становилось понемногу не по себе. — Мог бы не давать ее совсем.
— Нет, ты бери, но обязательно верни.
— Если ты сомневаешься, на, забери ее! — И я начал снимать тужурку.
Но он схватил мою руку.
— Эту тужурку носил один наш парень. Они наводили мост через реку. Они и ваши ребята. Он вместе с одним немцем следил за стальным тросом. По каким-то причинам проволочный канат внезапно оборвался. Немец оказался около понтона и перехватил оборвавшийся канат с помощью толстого сука. Это было очень опасно. Если бы не тот немец, все могло бы кончиться очень плохо. Но он не растерялся. Они работали вместе и полностью полагались друг на друга, зная, что должны выручать один другого. Моста уже давно нет, а наш парень все носит эту тужурку.
Я сижу за маленьким круглым столом и жду. Кельнер несет мне еще пива. Оно крепкое и прохладное, и я пью его маленькими глотками. На другой стороне улицы находится дом № 11. Он выстроен недавно, и у него своеобразные угловатые балконы. В большинстве окон горит свет. Я их сосчитал — на улицу выходит 44 окна. Что же, мне теперь придется нажимать на кнопки всех звонков, чтобы выяснить, за каким из этих окон скрывается Хеленка? Я не стал этого делать, сижу здесь, наблюдаю за окнами и жду, что что-то произойдет. Пиво превосходное, у меня слегка кружится голова. Кельнер приносит еще. Нужно сказать ему, что самое время поставить точку. Я с интересом смотрю вокруг, и мне радостно видеть этот прекрасный город. Кажется, что я знаю его лучше, чем любой другой город, хотя еще совсем недавно он был для меня совершенно чужим. Я смотрю через бокал с пивом на дом напротив, словно на другой берег.
Через улицу пробегает девушка. Она подходит и садится за мой стол. У нее золотистые волосы и светло-зеленые глаза. Мне кажется, это Хеленка, и я боюсь повернуть голову в ее сторону. Я знаю, что мне нужно начать мое путешествие еще раз — с того большого зала с зеркалами, которые простирались от пола до потолка. Начать оттуда, где мы строили мост через реку.
Вернер Шмидт
НОЧЬ НА АВТОСТРАДЕ
Приближались сумерки. Там, где автострада проходила через густой кедровник, было заметно, что начинает темнеть. Деревья, сбившиеся на опушках отдельными островками, протягивали свои голые ветви в холодное ноябрьское небо. Вчера выпал снег, первый снег в этом году.
Я крутил баранку нашего Г-5. Мой помощник — ефрейтор Петер Шеллхорн сидел рядом и клевал носом. Почти полтора года мы служим в одном батальоне аэродромного обслуживания авиационной дивизии. За это время было пережито много всего — и радостей и огорчений, — и дружба наша не раз подвергалась испытаниям, так что мы достаточно узнали друг друга и могли положиться друг на друга.
Сейчас все мои мысли были о Ханнхен. Ханнелора должна была ждать меня в «Шимпанзе» — так мы называли кабачок «Золотая звезда». Сейчас уже почти шесть вечера, а в пять часов тридцать минут мы с ней договорились встретиться. Полчаса уже прошло сверх назначенного срока. Понятно, она еще ждет, каждую минуту смотрит на дверь. Впервые за многие месяцы, да еще сегодня, в этот особенный для нас день, я ее подвел. В последнее время мы встречались с ней часто, так часто, как только позволяла мне солдатская служба. И вот как раз сегодня мы хотели обручиться.
— Может, тебя сменить? — спросил Петер. Я отрицательно покачал головой.
Мой сменщик был в курсе всех наших дел. Целый день в мастерской я только и говорил о предстоящем событии, и вот сейчас мы с ним вновь за рулем.
Кедровник все больше окутывался полумраком. Я включил фары.
ebooksa