— Это и есть знаменитые кристаллы Корфиотиса? — не скрывая возбуждения, спросил Гюбнер.
— Да. Как видите “чертов грек” на что-нибудь годится… Эти кристаллы — сердце установки нейтриновидения. Они выполняют функции преобразователей энергии несущего поля в кванты видимого света. Подробности потом.
— Что я должен сейчас делать? — осведомился Гюбнер.
— Сидеть и смотреть.
Бертон снова склонился над пультом.
Одна из серебряных игл удлинилась и вошла в глобус. Шар замер, посветлел, а из недр кристаллов рванулись пурпурные сполохи. Все окружающее исчезло из поля зрения.
Гюбнер ощутил головокружение и зажмурил глаза. А когда открыл их — прищурился, ослепленный.
… Над ними раскинулась яркая синева безоблачного неба. У ног вздымались зеленые волны. Вдали мелькали белые треугольники парусов. И среди этого солнечного великолепия находилась площадка с двумя людьми.
— Карибское море! — сказал Бертон. — Куба! — добавил он, простирая руку к дымчато-синей полоске далекой земли.
К ним стремительно приближалась белая точка. Скоро она превратилась в альбатроса. Сильная птица проплыла над их головами на длинных упругих крыльях.
Зрелище, открывшееся перед Гюбнером, не было тенью жизни, как кино. Оно не было и ее подобием, как телевидение. Это была сама реальность, сама жизнь с ее красками, рельефом, движением и звуками. Гюбнер в сильном возбуждении даже привстал и машинально расстегнул верхнюю пуговицу халата.
— Я вижу, вы испытываете желание выкупаться, — усмехнулся Бертон. — Не снимайте халата, купаться можно в одежде…
Площадка погружалась в воду. Волны со всплеском сомкнулись над головой. Солнечный свет меркнул в зеленоватой дымке.
— Смотрите, Гюбнер, смотрите, упивайтесь невиданным! — раздался голос Бертона. — Впервые человек проникает в морские глубины без акваланга.
Но Гюбнер был уже не в состоянии разделять его восторги: судорожно вцепившись в подлокотники, он наблюдал, как на него надвигается огромная рыбина. Мощные грудные плавники и характерно скошенный рот не оставляли сомнений: он находился нос к носу с акулой. Это была представительница той милой семейки хищниц, которую называют “Белая смерть”. Сопровождаемая двумя рыбками — лоцманами, она не спеша проплыла между Гюбнером и Бертоном.
— Не хватит ли впечатлений? — бормотал Гюбнер, разрывая воротник. — Берегись! — заорал он вдруг не своим голосом, цепляясь за руку Бертона.
Бертон вздрогнул от неожиданности. Даже его крепкие нервы оказались неподготовленными к новому сюрпризу: прямо на площадку мчалась черная громада. Доля секунды потребовалась Бертону, чтобы сообразить: это нос подводного корабля. Бертон с Гюбнером пронеслись со своей площадкой вдоль длинного ряда отсеков — носового, аккумуляторного и ракетного, мимо матросов и офицеров, занятых своим делом, миновали отделение атомного реактора, машинный отсек. И вдруг все исчезло, только удаляющийся шум винтов напоминал о виденном.
— Вот и состоялась наша встреча с собратьями по разуму, — комментировал Бертон. — Встряхнитесь, коллега! Ничего страшного не произошло. Просто мы случайно прошли сквозь американскую атомную подводную лодку. Она либо следует в Гуантанамо, либо везет “в подарок” кому-нибудь из своих союзников дюжину “Поларисов”. Как видите, у пиратов с жабрами появились двуногие конкуренты.
— Я, кажется, сейчас захлебнусь, — взмолился Гюбнер. — На сушу!
… И он увидел себя в дикой чащобе амазонской сельвы [6]. Площадка беспрепятственно вторгалась в непроходимые заросли. Гюбнер инстинктивно щурил глаза, когда колючая ветвь готова была коснуться его лица, отводил голову, чтобы не стукнуться лбом о древесный ствол. Он с трудом удерживал себя от желания разогнать тучу крылатых насекомых, сопровождавших “путешественников” надоедливым звоном. “Эффект присутствия” был настолько силен, что Гюбнер почти ощущал их укусы.
ebooksa