За всех ответил Олег.
— Ну, ты даёшь, Санёк. Лежишь голый с моей сестрой и хочешь, чтобы мы не то думали. Ну, если не этим, так чем вы занимались? Пирожки пекли?
— Помолчи, — Данилов шлёпнул сына по затылку.
— Меня-то за что? — возмутился Олег.
— Мы на кухне будем!
Раиса Петровна, к великому облегчению Александра, выпроводила всех из зала и, выходя сама, закрыла дверь. Александр вскочил с постели и начал поспешно одеваться.
— Яна, вставай. Вставай, пока их нет, — говорил Александр, застёгивая брюки и беря носки в руки, — Яна…
Бросив взгляд на постель, он увидел, как одеяло резко дергается, и догадался, что Яна плачет.
— Ну не надо, Яна, — бросив носки на диван, Александр сел на диван и спустил одеяло с головы Яны. И тут же услышал громкий смех. Вернее, это был самый настоящий хохот.
— Ты смеёшься, — возмутился Александр. — Мы оказались в таком дурацком положении, а тебе смешно.
Яна не могла говорить от душившего её смеха. Она только помахала у него перед лицом руками. Александр сразу понял, что она показывает этим жестом.
— Какое к чёрту добро! Твои родители сидят на кухне. Им надо что-то объяснить.
— Вот и объясняй, — наконец смогла выговорить Яна. Она забрала из рук Александра одеяло и укуталась как прежде, при этом не переставая смеяться.
— Да что с тобой, Яна, — рассердился Александр, — надо вставать.
Она выпростала руку из-под одеяла и показала отрицательный жест.
— Ну, это нечестно с твоей стороны!
Не отвечая, она вернула руку обратно. Делать было нечего. На её помощь не приходилось надеяться. Александр оделся наконец и, набрав побольше воздуха в лёгкие, отправился на кухню.
Все трое пили или делали вид, что пьют чай. Александр налил себе стакан кофе и сел с ними.
Он помешивал ложкой сахар в стакане и думал, что сказать. И пока он думал, заговорил Данилов.
— Ты молодец, Саша. Все только говорят, что о тебе и Яне. Отлично справились. Кафе сейчас в гораздо лучшем состоянии, чем до нашего отъезда. Не знаю, как и благодарить тебя…