— «Чародей»! Это неправда! Это…
— Но ведь мы моделируем… Впрочем…
Наступила тягостная, гнетущая тишина. Лицо профессора было неподвижным, лишь морщинки у глаз стали заметней, глубже, да в темных зрачках жило, пульсировало что-то затаенное, невысказанное.
Женщина, похожая на сказочного гномика, смотрела беспомощно, взглядом полным отчаяния, будто не Надюша Стригаль, а она сама стояла перед профессором.
Надя попятилась назад, споткнулась о свой халатик, но не подняла его, перешагнула, повернулась к двери и обреченно пошла к выходу.
Женщина торопливо поднялась с места, схватила халат и накинула девушке на плечи, потом остановила ее почти насильно.
— Оденься, милая, оденься, — сказала тихо, будто не хотела, чтобы ее слова услышал профессор. — Все будет хорошо, Наденька, все будет хорошо. Вот увидишь…
Надя безвольно завязывала поясок халата.
— Спасибо… Большое вам спасибо…
И экран погас.
Они долго сидели молча.
— Как понимать все это? — спросил Андриан.
«Чародей» ответил не сразу.
— Скажи, Андриан, о чем ты сейчас думаешь?
— Я думаю о своей дочке…
— Вот, вот. Ты думал о ней и при нашем знакомстве у третьего пульта.
— Нет, тогда я не думал о ней.
— Думал, но не замечал этого. Ты все время думаешь о Татьяне… Вы живете не вместе…
— Не вместе. Я дочку не видел уже…
— Ты такой плохой отец?
ebooksa