Чекист

— Профессор сейчас придет. Посидим за чаем.

Медведев принудил себя взять чашку и отпил глоток. Он вдруг ощутил свою спину и старался сидеть вполоборота, чтобы видеть всех. В комнате стояла тяжелая, враждебная атмосфера недоверия. Что случилось? Его подозревают — это ясно. Но подозрение еще не подтвердилось, иначе они не рискнули бы собраться. Значит, ждут от него поступка, слов, которые рассеют или утвердят недоверие. Собираются устроить проверку. Он отметил отсутствие Володи. Наверно, выставили охрану. В случае опасности выбираться отсюда одному будет трудно...

Медведев аккуратно поставил чашку на стол. Вздохнул.

— Да, — печально произнес он, — мы там плохо представляем себе трудности вашей борьбы.

Все обернулись к нему. Желчный человечек резко остановился, скороговоркой спросил:

— А вы-то сами давно оттуда? — и ехидно поджал тонкие губы.

— Три дня, — невозмутимо ответил Медведев.

— О, господи! Подумать только, несколько часов по морю — и Европа! Культура, порядок! — между двумя глотками проговорила булькающим голосом рыжая дама. — Новая международная линия Овидиополь — Париж! Мечта-а...

Медведев собрался было отвечать в тон, восхититься Европой, мимоходом сказать несколько слов об Елисейских полях и Эйфелевой башне. Но в то же мгновение он понял, что именно этого восхищения они ждут от него и нужно поэтому ответить что-то совсем другое, неожиданное...

Когда он повернулся к рыжей даме, восторгающейся Парижем, на лице его было написано такое возмущение, что она оторопела.

— До каких пор будем мы заниматься детскими играми в заговоры и конспирации и при этом болтать налево и направо о важнейших подробностях дела! — Голос его зазвучал угрожающе. — О наших линиях связи!..

— Почему же я — это направо, налево?.. — забормотала рыжая дама.

— Мария Федоровна нам помогает средствами, — попыталась оправдаться Елена Андреевна.

— Вы что же, заложили ей всю организацию? — сердито оборвал Медведев. — А вы сами! — обрушился он на Елену Андреевну. — Устраивать парад в центре города! Да если за вами следят? И ваш восторженный братец со своей футбольной командой. Татуировать на себе всем напоказ двуглавого орла и всякому прохожему демонстрировать пистолеты, которые мы с таким трудом переправили сюда для серьезнейших целей!

— Оружия я им не давала! — испуганно воскликнула Елена Андреевна.

— Дмитрий Николаевич прав, — пробасил человек бурсацкого вида. — Мы слишком неосторожны. Мы — интеллигенция, романтики! Но это наш удел, наше реноме...

— Что вы предлагаете? Предложите хоть раз что-нибудь дельное! — язвительно обратился к нему желчный человечек. — А вот мы, так сказать, не интеллигенция, а люди дела, мы занимаемся делами. Да-с, Дмитрий Николаевич, — повернулся он к Медведеву, — на судоремонтном заводе, где я работаю, подготовлен взрыв шхуны, которую там сооружают. Мы расчищаем завод от большевистского мусора. К нам прислали нового директора, мальчишку. Конечно, большевик. Скоро и он исчезнет. И тогда весь командный состав завода с нами. Это сила! Как видите, мы не занимаемся разговорами. Действовать надо, господа, действовать!

— Я предлагаю немедленно приступить к переговорам с западными правительствами! — воинственно провозгласил Родневич-отец и встал. — Нэп всему миру показал слабость большевиков. По моим точным данным, Запад готов предъявить России ультиматум. А мы выступим изнутри. И с Советами будет покончено. Спустя несколько месяцев мы будем свободны!

Вскочила Елена Андреевна и, захлебываясь, стала возражать отцу.

Через минуту никто и не помнил о подозрениях, возникших по поводу Медведева, и тот уже надеялся благополучно закончить вечер.