— Подожди, не вешай трубку...
— Я тоже не одна, Крылов.
— У меня гости, товарищи, друзья, — закричал Андрей.
— А у меня... Ты правильно понял, Крылов. Ты всегда был сообразительным, только очень медленно принимал решения. Если что-то изменится, я тебе позвоню, Крылов. Можешь и ты позвонить. Через несколько дней.
Тоня отвернулась, чтобы Андрей не увидел в ее глазах ни сострадания, ни надежды. Елка зло подсказывала:
— Брось трубку первым, Андрюша. Брось трубку...
Андрей тихо сказал:
— Говорят, дождь к свадьбе — это хорошо.
И там, за несколько сот километров, его услышали:
— Спасибо, Крылов.
Потом в комнате стало очень тихо, и в этой тишине Андрей взял фотографию Нины, спрятал ее в ящик стола, щелкнул замочком и швырнул ключ в открытую форточку.
— Силен журналист, — тихо произнес Мишка.
Тоня предложила закругляться, уже поздно, и надо успеть на последние троллейбусы.
— Посидите еще немного, — попросил Андрей.
Он недолго покопался в дискотеке, поставил на круг проигрывателя новую пластинку. Пела Майя Кристалинская:
Тоня остановила проигрыватель, а Мишка бодрым, как ему казалось, тоном посоветовал:
— Плюнь, журналист. Все они, бабы...
— Не надо, Миша, — спокойно попросил Андрей. — Она прекрасный человек, и мне винить ее не в чем, только благодарить могу за то, что она такая... такая...
— Может, выпьешь? — спросил Мишка. — Я видел, у тебя в холодильнике потеет пузырек...
— Э, нет, Миша, я только что тебе не советовал это делать, а сам тем более не буду.