— А вы правильно рассуждаете! — восторженно заметил Скобеев.
— Среди немцев многие сейчас так рассуждают, — ответил Барс.
— Чертовски жалко, что вы попали на удочку Гитлера, — сказал Виктор.
— Тут жалость ни при чем, — сказал Хенчке. — Это наша трагедия, а трагедия исключает жалость.
На четвертое утро Карл проснулся раньше всех и вышел из землянки. Вернулся он с радостной вестью: погода хорошая, на небе ни облачка, светит солнце.
— Наши товарищи с аэродрома расчищают взлетные площадки. Просят помочь им.
Предложение Карла встретило единодушную поддержку и в нашей и в соседней землянке.
Но мне пришлось огорчить их.
— Нет, товарищи, никто работать не будет: нам предстоит трудный полет, бессонная ночь. Надо беречь силы. Лучше проверьте еще раз, в порядке ли ваше оружие и снаряжение.
Я вышел из землянки. Вокруг было ясно и солнечно. Несмотря на то что только вчера бушевали ветры с метелями и снегопадами, весна уже давала себя знать. Солнце поднялось высоко, одаряя щедрым и ласковым теплом. В небе висел непрерывный гул — плыли на запад эскадрильи бомбардировщиков и штурмовиков, проносились истребители. Справа отчетливо слышалась артиллерийская канонада.
— Фронт близко, — сказал подошедший ко мне Феликс. Помолчав, он добавил: — Будь у меня тысяча жизней, не пожалел бы, чтобы прекратить кровопролитие.
— Ничего, Феликс, береги и одну, она еще тебе пригодится.
— Должна пригодиться. Значит, сегодня вылетим?
— Обязательно, если не испортится погода.
Без четверти девять мы направились к самолету. Проводить нас вышли все, кто не был в эти минуты занят срочным делом. Мы сердечно распрощались с гостеприимными хозяевами и под пожелания счастливого пути один за другим поднялись в самолет. Взревели моторы. В 21.00 мы оторвались от земли, и машина, набирая высоту, взяла курс на запад.
Наблюдаю за немецкими товарищами. Лица спокойны, сосредоточенны и чуточку торжественны. Приближаемся к линии фронта. С высоты трех тысяч метров видим вспышки орудийных выстрелов, огоньки осветительных ракет. Нас обстреливают. По опыту знаю, что новички переживают отвратительные минуты. Пересекаем фронт, проходим несколько южнее Минска. Теперь недалеко.
В 23.00 мы у цели. Внизу горят костры. Слышим приказ командира самолета:
— Приготовиться!
И снова я испытываю громадное удовлетворение: ни на одном лице не вижу не то что страха — робости. Ну, а коль люди не теряют присутствия духа, значит, все будет хорошо. Самолет делает левый крен, и мы прыгаем. Первым покидает машину Иван Седов, затем Дмитрий Стенько, Хуго Барс, Феликс Шеффлер, Галина, я, замыкающий — Алексей Козлов.
Партизаны рассредоточились по площадке и лесу, чтобы встретить нас, помочь освободиться от парашютов. Они были предупреждены, что вместе с нами летит несколько немецких товарищей.
ebooksa