Старушка, всегда ласковая к Николаю, на этот раз сердито посмотрела на него, молча подошла к сундуку, достала новенький костюм зятя, яловые сапоги, плащ серого цвета и небрежно бросила все под ноги Николаю. Пока он переодевался, старушка молча наблюдала за ним. Руки ее нервно дрожали, глаза горели презрением.
— Мне терять нечего, — вдруг заговорила старуха. — День туда, день сюда… Отжила свое. Но я тебе прямо скажу: если бы знала, что пригреваю не своего человека, я бы тогда еще, когда ты у нас лежал без памяти, в жару, вот этими руками тебя придушила бы. — И она протянула свои костлявые, натруженные руки. — А теперь иди в свою полицию, или комендатуру, как ее там называют. Но помни, что ежели ты так поступишь, я тебя прокляну, никудышный ты человек!
Возмущение старушки Алексеев принимал как благословение. Ему хотелось обнять ее, расцеловать. За ее безбоязненность, прямоту, за лютую ненависть к врагу. Было неловко перед пригревшей его старой женщиной, но сказать ей правду он не имел права.
Николай зашел в амбар, вытащил из сена автомат, повесил его на плечо под плащ, прицепил к поясу два запасных диска, вложил в карман гранаты и сунул за пазуху пистолет «ТТ». Проверил, не видно ли все это из-под плаща, вышел во двор и зашагал по хлюпкой весенней грязи к деревне Дворище. Решил сначала повстречаться там со старым своим знакомым Алексеем Стрижевским, у которого он одно время прятался от гитлеровцев. Когда Алексеев поздно вечером буквально ввалился в хату Стрижевских, в горнице была одна хозяйка… Увидев Николая, она от радости всплеснула руками, подбежала к нему и крепко обняла, приговаривая:
— Жив, Коля, жив! Выздоровел все же?
— Да, выздоровел, спасибо вам!.. А где Алексей Викентьевич?
— Он в сарае дрова колет, придет сейчас.
Через минут десять в хату вошел Алесь Стрижевский. Остановился у порога, пристально вглядываясь в незнакомца.
— Николай? — удивился он.
— Я, дядя Алесь, я!
— Ну, здорово, солдат! Какими судьбами?
— Да вот иду мимо, решил зайти.
— Ну раздевайся, погрейся.
Алексеев снял плащ. Стрижевский, увидев оружие, ахнул:
— Вот оно что! Значит, снова воюешь?
— Да, дядя Алесь.
— Раны-то зажили?
— Почти.
— Вот молодец!.. Какой автоматик новенький, пистолет, гранаты и дисков вон сколько!
После того как Алексеева накормили и он собрался уходить, Стрижевский внимательно осмотрел его с ног до головы и сказал:
ebooksa