Вдруг сквозь плотно прикрытые веки Борис ощутил вспышку света. Он сел. И снова — вспышка. Она ударила со дна озерца. Вода приобрела цвет ртути. Потом с тихим свистом стала уходить из своей каменной чаши. Швы между плитами дна разошлись, из щелей появился серебристый туман, тут же растаявший. Послышался звук, словно кто-то дотронулся до струн арфы… Плиты дна сошлись… Вода заполнила озерцо.
Что это — чудо инженерной мысли? Для чего служил этот технический фокус? Какой ритуал сопровождался им? Журчание воды становится явственней. Борис приложил ухо к полу. В каком направлении течет вода? Это надо определить… Озерцо — аккумулятор воды. Она вытекает из него и под полом уходит к югу… Нет, нет… На юго-восток. Поступает же в озерцо откуда-то снизу под принудительным давлением! Куда же вода уходит? Для каких целей нужен был обитателям подземных залов спрятанный под плитами пола водоток?
Если ползти на юго-восток и прислушиваться к пению воды, можно с приблизительной точностью выяснить, где ручей «ныряет» в глубину.
В конце концов Туриев подполз к стене зала. Овальная дверь из темного дерева звала его дальше… Сразу за дверью он попал в царство влаги: справа, вдоль стены коридора, бежал полноводный ручей; со свода капала вода, под ногами противно чавкала грязь. Стены коридора, выложенные квадратными плитами известняка, покрыты зеленоватой плесенью. От сильного запаха чеснока щиплет в носу. Коридор закончился выходом в пещеру, загроможденную глыбами.
Борис попытался было найти между ними проход, но тщетно. Дальше пути не было. Надо вернуться назад. Он направился в сторону овальной двери, и в тот же миг почувствовал, как под ногами задрожала земля, тяжелый грохот заложил уши, грозным рыком прокатился по пещере. Где-то, видимо, случился обвал. Спустя минуту вернулась тишина, нарушаемая шумом бегущей воды. Запах чеснока исчез.
Туриев направил луч к овальной двери и с облегчением вздохнул: слава аллаху, проход к ней свободен. Он успеет вернуться. Но надо все-таки попытаться найти другой выход из этой пещеры. А он должен быть! Хотя бы потому, что вода бежит по созданному руками человека желобу, выдолбленному в каменном полу пещеры. Ширина желоба около двух метров, глубина — чуть больше метра. И хорошая скорость потока. Видимо, где-то вода выполняет определенную цель: с ее помощью работают какие-нибудь механизмы. Может быть, даже водяная мельница. А что? Все может быть. Борис уже ничему не удивляется.
Туриев с большим усилием откинул несколько глыб…
Вспомнился обвал в шахте «Глубокой». Тогда он и двое проходчиков, застигнутые в штреке внезапным выбросом породы, около суток разбирали завал, шли навстречу к спасателям — и вышли. Там было труднее, там дорогу им преградил предательски скользкий сланец, а здесь — глыбы известняка, их отбрасывать в сторону не так уж сложно, лишь бы сил хватило. Надо поработать часа два. Если спустя это время он не выйдет на свободное пространство, делать нечего, вернется.
Борис на часы не смотрел, он упорно брался за очередную глыбу и оттаскивал ее в сторону.
Наконец перед ним — свободная площадка. Правда, по сторонам ее громоздятся обломки породы, но идти вперед можно. Туриев медленно направился вдоль желоба.
От завала до противоположной стены пещеры — около тридцати метров. Здесь желоб переходит в туннелеподобную выработку, выложенную обожженным кирпичей. Вдоль правой стены выработки — пешеходная дорожка из продолговатых плит известняка. Дорожка привела Бориса к крутому уступу, с которого упругий столб воды падал вниз, рождая мириады брызг. Вода падает с высоты пяти-шести метров. К месту ее падения ведет винтовая лестница.
Когда Туриев спустился по ней, то понял, что находится в том месте, где некогда работали легендарные златокузнецы: вдоль стен подземного зала — плавильные печи со следами копоти, в некоторых из них серым одеялом лежит зола. Кажется, под нею тлеют угли… Тигли, различные сосуды, щипцы, молоточки… Несколько столов из темного отшлифованного мрамора… Почти по центру зала — продолжение желоба, только здесь он шире, бег воды спокойнее. Вдоль желоба — углубления, в каждом из них — лотки для промывки шлиха!
Вот она, разгадка! Жители Скалистого плато мыли золото в этом зале! И вполне возможно, что детальные исследования дадут возможность найти здесь благородный металл…
Черт возьми! Как все-таки повернулось дело! Ищет встречи с Заровым-Зубрицким, а пока стал первооткрывателем подземных сооружений, воочию убедился в том, что в чреве Скалистого плато некогда люди творили, работали, погребали своих близких. Как жаль, что не взял фотоаппарат.
Первые снимки, первый фоторепортаж — это всегда ценно, всегда памятно.
У одного из столов Туриев видит аккуратно сложенные в высокую стопу какие-то плиты. Подошел, с некоторым усилием взял самую верхнюю из них. Это не плита. Это — овечья шкура. Время почти съело мех, вековая пыль превратила шкуру в нечто, напоминающее шифер.
Память услужливо подсказывает: в далекие времена в Западной Грузии старатели добывали золото с помощью овечьих шкур — они опускали их в воду реки или ручья, золотой песок оседал в густой шерсти. Легенда о Золотом Руне известна каждому школьнику.
Значит, жители Скалистого плато пользовались не только лотками для промывки шлиха, но и овечьими шкурами. …Голова кружится от всего увиденного.
Опять подул «чесночный» ветерок. Откуда? Противный запах густеет, от него стучит в висках, подступает тошнота. Интересно, есть ли выход из этого зала? Должен быть. Ведь сюда приходили на работу. За стопой шкур Борис наткнулся на широкий и высокий проем в стене. Дальше идет выработка, в конце ее проглядывает свет! Дневной свет! Можно выключить фонарь и идти во весь рост. Да по этому штреку и автомобиль пройдет запросто. Неужели выработка ведет на поверхность? Как было бы хорошо оказаться на свежем воздухе, вдохнуть его полной грудью, сбросить с плеч рюкзак, отдохнуть, вытянувшись на земле! Не спал почти сутки, веки смыкаются.
Пройдя по коридору, Туриев вышел… к исполинской подземной выемке. Перед ним — округлая поверхность, покрытая водой. Стены выемки метров до десяти — пятнадцати вертикальны, далее шатрообразны и смыкаются на высоте не менее сорока метров. Свод собран из восьми плит, свет, щедрый, веселый, льется сюда из широких щелей между плитами.
ebooksa