Островитяния. Том второй

22
18
20
22
24
26
28
30

— Чтобы понять, действительно ли я хочу жить в Островитянии. Ведь в глубине души я все еще американец, ты же знаешь.

— Но и один из нас тоже.

— Все увещевания и предостережения, которые мне приходилось выслушивать с первого дня приезда, оказались правдой лишь отчасти.

— Вспомни, и Дорна первая поверила, что ты сможешь приспособиться к нашей жизни.

— Странная она женщина.

— Они все странные.

— Иногда я ее даже боюсь.

— Она тоже, причем самой себя… и это делает ее судьбу и характер трагическими.

— Она — само очарование.

— Пожалуй, даже слишком… Ронану пришлось от этого хуже, чем тебе.

— Стеллина прелестна и мудра.

— Но, я думаю, ты вряд ли…

— Конечно нет, — ответил я. — Для этого нужно быть человеком необычным.

— Да, с ней непросто. Но что же у вас не сладилось с Наттаной?

— Ничего. Она убеждена, что то была лишь апия.

— Я думал об этом. Наверное, она решила, что вам лучше расстаться. И она способна на такое самоотречение.

— Полагаю, она не может слукавить.

— Однако она могла и обмануться.

— В таком случае она безнадежна.

— Они все безнадежны.