— Погоди, Юра, — остановил его следователь. — Что, вместо вина в бутылочке было спиртное?
— Ну да! — сказал Загребельный. — Как объяснил Каштанов, они с Андреем Петровичем для конспирации налили в бутылочки из-под “Гвинисы” водку, чуть-чуть закрасив ее вином.
“Слава богу, прояснилось, — подумал я. — Надо срочно дать знать в Грузию Берикашвили. Чтобы предотвратить панику на заводе, выпускающем безалкогольное вино”.
Володарский, видимо, подумал о том же, потому что мы снова обменялись взглядами.
Загребельный продолжал свой рассказ. По его словам, остальные эпизоды свадьбы он снимал сам. Каштанов куда-то исчез. Появился он в тот момент, когда жених должен был перепеленать “ребеночка”. То есть куклу. Уже совершенно пьяный, оператор выхватил у Загребельного камеру. Она ходила в его руках ходуном. Загребельный бросился выручать шефа, но тот вдруг упал.
Дальнейшее нам было известно.
Володарский стал задавать свидетелю уточняющие вопросы. Но у меня уже не было времени: надо было готовить выступление на телевидении. Я пошел к себе.
Утром следующего дня, когда я вышел из дома в тренировочном костюме, чтобы побежать трусцой на службу, две соседские старушки с особым почтением поздоровались со мной.
— Ой, Захар Петрович, — сказала одна из них, — хорошо, что у нас запретили продавать спиртное! Мой-то первый раз лег спать на трезвую голову…
Я знал, что она мучается с пьяницей мужем.
— Навсегда бы так, — поддержала ее товарка.
По пути в прокуратуру прохожие, как мне показалось, обращали на меня внимание больше обычного, — видимо, из-за вчерашнего выступления.
Первая половина дня у меня ушла на заседание в исполкоме горсовета. Там тоже в кулуарах много говорили о случаях в Южноморске, спрашивали, нет ли еще жертв. К счастью, таковых действительно больше не было. Возможно, помогли экстренные меры.
Когда я возвратился в прокуратуру, секретарь сообщила мне, что звонила Карапетян. У нее имелись якобы очень важные новости. Спрашивал меня и следователь Володарский. Он уехал по делам и должен был вот-вот вернуться.
Только я успел перекусить в буфете, как они оба нагрянули в мой кабинет. Володарский попросил высказаться первой Кармию Тиграновну.
— Как мы договорились, — начала Карапетян, — утром я пошла к Базавлукам. С участковым инспектором. Обстановка — сами понимаете… Жена рыдает, мать плачет, дети притихли… Зеркала все занавешены… Я посочувствовала их горю… Знаете, Захар Петрович, уже хотела уйти… но что-то меня остановило… Попросила сестру Лидии Ивановны показать мне гараж. Объяснила, что очень надо найти бутылку. Надо, мол, разобраться, откуда взялась отрава, чтобы еще кто-нибудь не умер. Они сами пережили, что такое потерять родного человека из-за трагической случайности… Во дворе, как это принято, сидели соседи. Я попросила двоих быть понятыми… Зашли в гараж. С нами пошла сестра и мать умершего… Стоит “Москвич”, довольно новый еще… Из гаража — дверь в небольшую пристройку. Там столик, кушетка, на полках разный инструмент, автокосметика, запчасти… Бутылка с кислотой для паяния и с машинным маслом… Что меня удивило — множество канистр. Все — двадцатилитровые… Я насчитала восемь штук. Подумала: вот запасливый водитель!.. Осмотрели мы все уголки, все закутки — нет бутылки из-под спиртного… Смотрю, один из понятых все время крутит носом. Я удивилась. А он пробурчал: “Вроде как спиртом пахнет…” Открываем мы одну канистру — керосин, вторую — бензин. Третью — резкий спиртной дух! Налито, как говорится, под завязку… В остальных пяти тоже спирт!
— Сколько же всего? — спросил я.
— Сто двадцать! — поднял вверх палец Володарский.
— Старуха удивилась, — продолжала рассказывать Карапетян, — сестра покойного тоже… Ничего не поделаешь, пришлось допросить Лидию Ивановну… Откуда в доме спирт? Не знает… Чьи канистры? “Наши, — отвечает Базавлук, — купили с мужем весной десять штук, потому как дефицит…” Спрашиваю: “Где еще две канистры, ведь в гараже всего восемь?” Лидия Ивановна разводит руками: ей это неизвестно… А у меня не идет из головы: почему мы не нашли бутылку? Может, Базавлук черпанул кружкой прямо из канистры? Выходит, что спирт там метиловый! Я попросила участкового позвонить к нам в управление, чтобы подвезли в лабораторию спирт и меня… Самый настоящий метиловый спирт! — закончила Кармия Тиграновна.
— Да, в стакане, который стоял на столике в подсобке гаража, тоже были остатки метилового спирта, — сказал Володарский.
ebooksa