— А тебе хотелось бы иметь близкую подругу?
— Да, думаю, что да, хотя пока я не видела никого подходящего. Мне хочется, чтобы был кто-то, с кем я смогла бы говорить, как с тобой.
— Мы будем ездить в гости.
— Замечательно! — воскликнула она, рассмеявшись. — Знаю, ты думаешь, что поймал меня на слове… Что ж, признаюсь. Я и вправду сказала, что мы больше никуда не поедем без приглашения, но ведь получилось совсем неплохо.
— И они будут запросто заезжать к нам. Если же мы не станем следовать этой привычке, нам придется отказаться от многих знакомств.
— Я начинаю понимать.
В одной рубашке, она опустилась на ковер перед очагом, обхватив руками голые, поднятые к подбородку колени, волосы рассыпались по плечам, материя мягкими складками красиво очерчивала ее стройную фигуру.
— Я попробовала немного заглянуть в будущее, — задумчиво произнесла она наконец.
— Путешествия, встречи с друзьями…
— Да, конечно, — прервала она меня. — Тогда жизнь в поместье покажется более сносной.
— Неужели она кажется тебе несносной, Глэдис? — спросил я, и на сердце у меня стало тяжело.
— Ах, нет, конечно нет! Ты же знаешь. Я счастлива там. Но, говоря о друзьях, о поездках, я думаю и о тебе. Не могу представить, чтобы ты все время только и делал, что работал по хозяйству. Такая жизнь делает человека ограниченным и скучным.
— По-твоему, я стал ограниченным и скучным?
— Немножко. Ты даже говорить стал иначе.
— Неужели мы перестали понимать друг друга, Глэдис?
— Даже не знаю…
— Мы так мало времени провели вместе.
— Да, если все сложить, то получится меньше месяца! Есть, вернее, были другие мужчины, с которыми я встречалась, когда путешествовала с мамой. Некоторые из них сопровождали нас, и по крайней мере двоих я знала лучше тебя… и понимала лучше.
Устало вздохнув, она положила подбородок на колени.
— А они понимали тебя лучше, чем я, да? — ласково спросил я.