— А ты как думаешь?
— Я не знаю, Глэдис.
— Ты не знаешь, что молодой Севин заходил ко мне… пять или даже шесть раз?
— Нет. Я только однажды встретил его, когда возвращался домой…
Сердце гулко билось у меня в груди.
— И еще он… мы несколько раз ходили с ним гулять.
— Это правда, Глэдис?
— Раз я сказала — да!
Что мог я ответить, подумать?
— Но я не вижу в этом ничего страшного, Глэдис.
— Значит, во мне заговорила островитянка?
— Ах, Глэдис, это вовсе не по-островитянски — скрывать от меня подобные вещи!
Она негромко, жалобно вздохнула, и я отвел взгляд.
— Я не собиралась ничего скрывать.
— Но тебе было нелегко сказать об этом попросту, верно?
— Да, наверное, ты прав. Когда ты возвращался, твои мысли были совсем о другом. Часто ты казался таким далеким. И обычаи здесь совсем другие.
— Не беспокойся, Глэдис.
— Нет, я беспокоюсь… и меня беспокоит очень многое. Я все время думаю… Скажем, я знаю, что Ансель-брат и Станея давно были любовниками, а теперь живут наподобие пожилой супружеской пары или как друзья, на свой лад. Она сама прямо сказала мне об этом. А ты знал?
— Я подозревал, но, как бы то ни было, меня это не особенно тревожило.
— Но если бы речь шла о тебе самом?..