– Ох ты и молодец, девчоночка. Рассмешила старую Мейру! А главное эти-то, эти-то… от зависти аж замолчали! – И старуха захохотала так, что из глаз ее потекли слезы, она вытирала их ладонями и продолжала хохотать.
– Это вы сейчас про кого, бабушка? – аккуратно спросила я.
– Да про мертвецов!
– Про каких мертвецов?
– Да сестры мои и подруженьки ходят и смеются надо мной. Вот, говорят, Мейра, все уже давно поумирали, а ты все живешь и живешь. Вон какая старая и некрасивая стала, а мы-то молоденькие и хорошенькие.
– А они молоденькие?
– Молоденькие, хорошенькие, – радостно подтвердила бабка. – Да ты про них плохо не думай. Они добрые и меня любят, скучают по мне, вот и приходят поболтать. Просто всегда насмешницы были. Да еще модницы, очень наряжаться любили. Вот и завидуют, дурочки, сейчас моим обновкам. Ой, и насмешила ты меня, девочка, ой насмешила, – и она опять погладила меня по голове. – Ты чего притихла? Мертвецов, что ли, испугалась?
– А они сейчас здесь?
– А кто их разберет, здесь они или нет, когда молчат. Да ты их не бойся, они тебе зла не сделают. Они хорошие. Чего ты застыла, как истукан? Небось есть хочешь?
– Хочу.
– Ну и давай, вари кашу. Поедим вместе.
И я начала работу – подбросила в костерок дровишек, поставила котелок с водой, нашла рис и принялась варить кашу. Когда вода уже закипала, на дороге появилась женщина, которая явно направлялась к Мейре, старуха махнула ей рукой:
– Иди с богом, Кика, за мной сегодня девчоночка поухаживает! – Женщина послушно закивала и пошла обратно.
– Я смотрю, вас тут слушаются.
– Слушаются. Побаиваются и слушаются.
– А почему побаиваются?
– А то сама не понимаешь. Я старуха не простая. За меня есть кому заступиться. Вон когда на меня военные наседать стали, ну после Большого Огня, Фаро тебе небось рассказал, пристали люди в форме, как блохи, чтоб, значит, я у них прогнозы какие-то делала, колдовала для них. Я и по-хорошему просила и ругалась, и грозила – ничего не слушали. А потом кто с поносом слег, кто с лихорадкой. Сразу поотстали, за версту обходить начали. Вона как! Я у них за главную колдунью в стране теперь. А какая я колдунья! Сестры с подружками потешаются, тобой, говорят, Мейра, скоро маленьких детей пугать будут. А я им говорю: «Смейтесь, балаболки, смейтесь. Деревенские меня не боятся, а чужаков здесь нет». Военные поглядывают, чтоб не совались. Я у них все равно как секретный объект, боятся, чтоб кому чего про войну опять не наговорила.
Каша поспела, и я разложила в две миски и поставила на землю остыть.
– Можно я про войну спрошу?
– Спрашивай.
ebooksa