Тарантул

Конвойная не отставала, однако шла па почтительном расстоянии.

— Теперь направо надо свернуть, — сказала она у переулка.

— Сюда, что ли? Да ты иди вперед. Улицы у вас… как в деревне, — проворчал Мишка, поджидая своего конвоира.

Так они и дошли в полной темноте до отделения милиции. Конвоир впереди, а задержанный сзади.

16. В комнате следователя

На подступах к Ленинграду шли напряженные, кровопролитные бои. Атаки следовали одна за другой. Танки прорывались на окраины, и каждый раз, по расчетам немецких штабов, Ленинград должен был пасть. Уже назначен был день и час парада «непобедимой» германской армии на исторической площади города у Зимнего дворца… Но защитники Ленинграда решили иначе, и парад пришлось отложить.

В эти дни в Ленинграде об отдыхе думать было некогда.

Майор государственной безопасности, вернувшись с улицы Воскова, наскоро выпил стакан крепкого кофе, чтобы прогнать туман, стоявший перед глазами от переутомления, и вызвал Воронова на допрос.

Бессонные ночи давали себя знать. Как только он садился на стул, мысли начинали расплываться, таять и во всем теле появлялась слабость. Майор встряхивал головой, усилием воли «приводил себя в порядок», закуривал папиросу и снова углублялся в бумаги. Нельзя было дать опомниться диверсантам. Искать… Искать…

Разматывать клубок как можно скорее.

Наглое, вызывающее презрение, с которым Воронов держался у себя дома, после того как были найдены его сокровища, теперь сменилось трусливой предупредительностью. На предложение майора сесть он поспешно опустился на кончик стула и замер в ожидании. Вся его фигура выражала смирение, покорность и преданную готовность.

«Эти люди в такие минуты начинают говорить с приставкой «с"», — подумал майор.

— Ваша фамилия? — задал он обычный вопрос.

— Чего-с? — переспросил арестованный. Майор улыбнулся. Догадка его подтвердилась. Когда были заданы и записаны анкетные вопросы, майор отложил в сторону перо, откинулся на спинку стула и закурил.

Теперь начиналось самое трудное — узнать правду.

— Вы, конечно, догадываетесь о причинах вашего ареста?

— Совершенно верно-с. Я думаю, что мои сбережения… — немедленно ответил Воронов, но майор его перебил:

— Ваши сбережения меня интересуют в той мере, в какой они связаны с вашей деятельностью.

— Какой деятельностью?

— А вы разве не понимаете?