Путаный след

ТИХОХОД

Рассказ

Кончался сентябрь. Был он на редкость солнечным и сухим. Листья на деревьях будто и не собирались желтеть. И только ветер стал уже по-осеннему резким, порывистым. Он вздымал тучи пыли с окрестных холмов. Тряс придорожные буки и клены.

Пыль набивалась в глаза, налипала на потное лицо солдата, противно скрипела на зубах.

Кончался сентябрь тысяча девятьсот сорок первого года.

По пустому пыльному шоссе шагал солдат.

Он выполнил задание: проверил дивизионную связь и теперь возвращался на свою батарею. Ступал тяжело, делая каждый шаг с усилием. Проработав на линии часов десять, был он голоден и валился с ног от усталости.

Он не был здоровяком. Длиннющие нескладные ноги. Длинная тонкая шея. Длинные, как палки, руки…

Нагружен он был, как лошадь.

На спине винтовка, две стальные катушки с проводом, противогаз. На одном плече вещмешок, на другом деревянная коробка с полевым телефоном. Ещё на нём был широкий брезентовый пояс, на котором болтались два стальных крюка-кошки. С их помощью он лазил по столбам.

Ему бы идти тропинками вдоль реки, получилось бы гораздо ближе, но здесь можно было рассчитывать на попутную машину. Но машин всё не было и не было. Хотя ещё на рассвете, когда он вышел на задание, грузовики шли колоннами.

Его бы насторожила такая перемена, будь он опытным солдатом, но ещё совсем недавно он мирно слесарил на заводе в Ленинграде.

Долго он шагал по пустому шоссе и вот услышал наконец-то гул мотора. Остановился на обочине, но потом, испугавшись, что машина пройдет мимо, вышел на середину.

Зеленый большой грузовик с фургоном вылетел из-за поворота на большой скорости.

— Эй! Эй! — замахал солдат. — Братцы! Неужели не остановят!

Резко заскрежетав тормозами, грузовик остановился метрах в десяти от него.

— Вот спасибо, так спасибо! — подбежал солдат к самому радиатору.

— А я уж из сил выбился, понима… — он осекся.

За выпуклым лобовым стеклом грузовика сидели двое. Руль держал хмурый толстый мужчина в тёмных очках. На нем была какая-то черная пилотка. Второй был помоложе, белобрысый, его пилотка, тоже черная, была засунута… под погон.

— Погоны! — ахнул солдат. И тут же понял: немцы!