Вспомнив наконец о своей чашке с остывшим чаем, он поставил ее на коврик.
— С помощью фотоэлементов Астров и получает свое электричество. А вы откуда знаете о фотоэлементах? — удивился Курганов.
— Как же не знать! — воскликнул Мамедов, и Евгению даже показалось, что он обиделся немного. — Кто же теперь не знает этого прибора! У нас в колхозе свой звуковой киноаппарат имеется, а в нем фотоэлемент — важная деталь. К тому же, совсем недавно на районной сельскохозяйственной выставке видел я простую огородную машину, которая шла между грядок и с помощью фотоэлемента зрелые помидоры обрывала. Как же не знать, что такое фотоэлемент, когда он в нашем хозяйстве широко применяется!
Курганову даже неловко стало после этого. Не учел он, оказывается, как широко внедрилась современная техника в быт наших колхозов.
— Ну, мне теперь легче будет разговаривать с вами, — смущенно улыбаясь, заметил он. — Вы знаете, значит, что некоторые металлы под действием падающего на них света испускают поток электронов, то есть, попросту говоря, электрический, или, вернее, фотоэлектрический, ток. При этом происходит, следовательно, переход одного вида энергии в другой. До сих пор было известно, что сильнее всего выделяют электрический ток под влиянием света щелочные металлы: калий, натрий и цезий…
— В фотоэлементах, кажется, чаще всего цезий применяется? — заметил Мамедов, доливая в чашку Евгения горячего чая.
— Совершенно верно, — подтвердил Евгений. — Но Астров нашел новый сплав, еще более чувствительный к свету. Это значительно повысило, коэффициент полезного действия его фотоэлектрических батарей.
— Все понятно, — заявил Мамедов. — Очень хорошие машины вы придумали! Когда только собираетесь на службу их к нам поставить?
Мамедов задал Курганову еще несколько вопросов и хотел показать все колхозное хозяйство, но Евгений не мог уже больше задерживаться здесь. Ему казалось, что путеводная нить в поисках Астрова была теперь у него в руках, и он хотел поскорее воспользоваться ею. Пообещав Мамедову приехать в другой раз на целый день, Евгений попросил привести своего коня.
— Приезжайте поскорее! — крикнул ему Самед Мамедов на прощанье. — Да не забудьте захватить ваши солнечные машины. Чабаны наши помогают ученым лучшие породы овец выводить, постараются и хлопководы помочь вам солнечные машины усовершенствовать. Взаимную помощь друг другу окажем.
Вернувшись на энергетическую базу, Курганов тотчас же поспешил к домику Астрова. Он оказался закрытым на замок. Евгений разыскал Рустама и попросил у него ключ.
В домике Дмитрия все предметы были в том же положений, в каком Курганов видел их в последний раз. Теперь он твердо знал, что ему нужно искать, и методически стал осматривать комнату.
Он начал осмотр со стола, выдвигая каждый ящик в отдельности и тщательно просматривая все до последней бумажки.
В первом ящике не было ничего интересного, но во втором Евгений обнаружил несколько папок с письмами, вырезками из газет и целую кипу любительских фотографий.
Почти все материалы, собранные Дмитрием, касались главным образом вопросов орошения хлопковых полей в засушливых районах Закавказья. По заметкам, сделанным на полях газетных вырезок, чувствовалось, что Астров читал их вдумчиво, отбирая нужные ему данные и технические расчеты.
В том же ящике лежало несколько книг по вопросам ирригации. Перелистав их, Курганов и здесь обнаружил интерес Астрова к технике подачи воды в оросительные каналы и планировке колхозного хозяйства.
Рассматривая все эти материалы, Евгений вспоминал невольно, как ездил Астров на разные стройки, возвращаясь с них возбужденным и взволнованным, с кипами газет и многими метрами израсходованной фотопленки.
Досадно вдруг стало, что все как-то не хватало времени поговорить с Дмитрием по душам, поглубже познакомиться с его идеями и замыслами. А вот теперь его фотоснимки, газетные вырезки с подчеркнутыми строками и восклицательными знаками на полях, письма бывших однокурсников его — участников крупных строек и рассказ Самеда Мамедова совсем в ином свете раскрыли перед Кургановым скромного и не очень разговорчивого Дмитрия Астрова. Каким-то диким показалось теперь предположение Сарычева, что Астров мог обидеться на решение комиссии и демонстративно уехать в институт жаловаться на что-то директору.
Все с большим интересом стал перебирать Курганов тетради, записные книжки и чертежи Астрова. Он просмотрел все ящики стола, книжный шкаф, этажерку и в одном из круглых футляров нашел наконец то, что составляло главную цель его поисков.