— Счастливого пути! — кивнул головой Крылов, снимая фуражку.
— Товарищ Иманбеков! — крикнула Галина завхозу, когда машина тронулась. — Познакомьте Василия Ивановича Крылова с остальными сотрудниками нашего опорного пункта да не забудьте покормить его.
— Не забуду, Галина Сергеевна, — отозвался Иманбеков. — Это вы только забываете про обед. Возьмите вот на дорогу.
С этими словами он почти насильно сунул Галине сверток с бутербродами.
Орест Викентьевич сидел рядом с Галиной, а помощники его устроились на заднем сиденье. Галина почти не разговаривала и лишь изредка отвечала на вопросы энтомолога, болтавшего без умолку.
— Ужасная вещь эти стихийные бедствия! — говорил он каким-то глуховатым голосом. — Сколько страшных нашествий знает история! Да зачем далеко ходить, вот вам сравнительно недавний пример. Именно эти края подверглись в 1912 году ужасному нашествию прожорливых гусениц лугового мотылька. В тот год был неплохой урожай в тех местах близ Волги, где возможно было земледелие. Начинали уже созревать хлеба и овощи на бахчах, зеленели травы на лугах, и вдруг из Волго-Ахтубинской поймы фронтом в сотни километров двинулись на луга и посевы необозримые массы гусениц лугового мотылька.
Повернувшись к Сугробовой, Орест Викентьевич поинтересовался:
— Помните ли вы это нашествие гусениц, Галина Сергеевна?
— Откуда мне помнить? — ответила девушка. — Меня ведь и на свете тогда не было, но о бедствии этом я, конечно, слышала.
— Да-с, — удовлетворившись этой справкой, продолжал Шмелев, — страшное было время. За короткий срок вся территория заволжских полей и лугов превратилась в мертвое черное пространство, на котором не осталось не только хлебов, но даже полыни. Чтобы вы имели наглядное представление об этом кошмаре, скажу вам, что гусеницы ползли по земле слоем более чем в десять сантиметров. Когда они переваливали через полотно железной дороги Астрахань — Саратов, поезда прекращали движение, так как паровозные колеса буксовали в массе раздавленных насекомых…
— Ну, хватит вам, Орест Викентьевич! — недовольно поморщилась Галина. — То, что было возможно в царской России, немыслимо в Советском Союзе. Надеюсь, вы понимаете это?
Но Шмелев, будто не расслышав замечания Галины, продолжал мрачным голосом:
— И вы не подумайте, что с ними не пытались бороться. Гусениц опрыскивали ядами, выжигали огнем, заливали водой, но все было напрасно…
Он рассказал еще несколько страшных историй, но Сугробова не слушала его. Она с тревогой всматривалась в окраску степи. До того места, где несколько часов назад Галина с Крыловым обнаружили полегшие травы, было теперь недалеко. Но когда машина пересекла полотно железной дороги и перевалила за небольшую возвышенность, поросшую раскидистым кустарником селитрянки, оказалось, что увядшая растительность была теперь метров на триста ближе к колхозу “Победа”, чем в первый раз.
Галина резко затормозила машину.
— За наше отсутствие, — сказала она взволнованно, — вредители отняли у нас еще один большой участок степи. Отсюда недалеко теперь и до бахчей колхоза “Победа”.
Орест Викентьевич не спеша стал выбираться из машины, приказав своим помощникам приготовить инсектисиды — вещества, убивающие насекомых.
— Займитесь опрыскиванием, Орест Викентьевич, — обратилась к Шмелеву Галина, — а я съезжу в колхоз “Победа” и скоро вернусь.
Минут через десять, обогнув посадки джузгуна, защищавшие постройки колхоза от еще совсем недавно надвигавшихся на них песков, машина выехала на главную улицу села.