В стране райской птицы. Амок.

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что за чудо? — пожимал плечами Гейс. — Молебен там, что ли?

— Если молебен, — заметил Салул, — так только европейский. У нас ни звона, ни пения не бывает.

— Значит, еще больше удивительно! Вглядываясь в берег, они наклонились еще ниже.

Случайно один коснулся ухом борта лодки. Звуки сразу усилились!

— Не в воде ли все это происходит?

— Подождите, я послушаю, — сказал один из рыбаков и, перегнувшись через борт, опустил голову в воду.

— Там! — сразу выпрямился он. — В воде! Теперь и другие поступили так же.

Звуки стали и громче, и выразительнее, и разнообразнее. Слышно было, что они складываются из отдельных шумов. Вот будто курица квохчет, вот голубь воркует, а вот мелодично звенят струны…

— Так, значит, это правда! — вскрикнул второй рыбак.

— Что правда?

— Отец мне рассказывал, что есть такие рыбы, барабанщики. Они и издают эти звуки. Но сам я еще никогда не слышал их.

— Как же они это делают?

— А кто же их знает!

Тут и Салул вспомнил, что где-то когда-то тоже слышал о рыбьих песнях, но считал это сказками33.

— Ах, чтоб их! — засмеялся Гейс. — Чего только нет на свете! Ладно, пошли ловить ветер.

К счастью, ловить долго не пришлось. Через несколько минут выбрались из затишья, и лодка пошла быстрее. Путь был таким спокойным, что, установив вахты, три человека могли спать, прижимаясь друг к другу обнаженными телами, чтобы не замерзнуть.

В четвертом часу ночи, когда вахту нес один из рыбаков, лодка подошла к Скалам Ласточкиных Гнезд. Было известно, что инсургентов нужно искать дальше, и поэтому вахтенный не разбудил товарищей. Тем более что и тут на берегу было так же тихо и безлюдно, как в других местах.

Прошел еще час. Ветер начал слабеть. Поднялся легкий туман. Рыбак, наконец, разбудил Салула и Гейса, которые должны были теперь взять руководство в свои руки.

— Не прошли ли мы мимо Скал Ласточкиных Гнезд? — спросили они.

— Прошли.