- А пальцы гнутся? - прищурился Михал Святославич.
- Как-нибудь, - таким же прищуром ответил мальчишка. Помолчал и задумчиво сказал: - Это Димка пел. Один мой... друг. У него дядя погиб на "Курске"(1.). Я не знаю. Может, сам Димка это и сочинил. (2.) Не знаю... Это белым стихом. Без рифмы.
- Серым песком укрыло, илом позатянуло,
и освятила память, и отразило небо
черную субмарину в молниях русской боли,
черную субмарину ужаса и отваги.
Время рассеет слухи, ветер развеет вести,
сильные сего мира ложью заменят правду,
только родных героев не позабыть вовеки,
в смертную беспредельность вглядываясь бессонно.
Кто-то сказал, что ночью мать одного матроса,
обезумев от горя, шла по воде без страха,
и призывала сына, спящего в смутной бездне,
и под ее ногами не расступалось море,
ибо сильнее моря это страданье было.
Если б она взглянула выцветшими глазами,
если б она взглянула ввысь, где играют бури,
то перед ней всплыла бы, пересекая тучи,
северная легенда - черная субмарина.
Верно хранят Россию, в небо взойдя над нею,
ebooksa