- Простите, дядя Михал. Но он был мой учитель. Он научил меня всему, что помогло мне не сломаться. И я не хочу слышать в его адрес такие слова. Его честь - моя честь, я вступлюсь за неё хоть словами, хоть оружием.
- Не обижайся,- лесник уважительно посмотрел на мальчишку и покачал головой. - Ле-ший вот как раз такой. И я был такой в своё время. Пока не понял одну очень важную вещь... Ты тоже попробуй понять.Когда речь идёт о серьёзной борьбе - победить могут только все. Всем миром. Когда речь идёт о серьёзной борьбе - не до пьедесталов и меда-лей, пусть и самых заслуженных. Когда речь идёт о серьёзной борьбе - не до старой сла-вы и вызовов на бой. Просто мужчина должен защищать свой дом.И не ждать, когда за него это сделают "те, кому за это платят" или "те, кого к этому готовили". Так жили наши предки. Так жили и предки твоего маэстро, просто у них это раньше кончилось. Я
142.
вот тоже - я был таким. А потом увидел, что не мог защитить свой народ. Не смог спа-
сти страну, в верности которой клялся. А всё потому, что страна и народ надеялись на
меня. Только на меня. А меня оказалось слишком мало...В результате - не больше стра-ны, которой я приносил присягу, а я спрятался в лесу, чтобы было не так стыдно смот-реть людям в глаза. И разве с твоим де ла Рошем произошла не та же история? Только он до такого мозга костей плод касты, что даже помыслить не смог об общей непра-вильности такого пути. Есть не касты. А все люди. МИР, как говорили в России. Вот роман Толстого. Он ведь называется не "Война и мир", как обычно читают. А "Война и Мир" - то есть, русское общество. Кто как войну принял, кто как к ней отнёсся, кто как себя вёл... Если мы снова начнём так жить - мы снова будем непобедимы. Всем Миром.
Валька молчал. Его лицо - сначала гневное - становилось задумчивым и самоуглуб-лённым. А Михал Святославич продолжал спокойно говорить:
- За такими воинами, как твой де ла Рош - отличная подготовка, воинская гордость, слава предков, приказ Отечества и Короля... Так почему же они проигрывали нам? Зача-стую сражавшимся безо всякого приказа, а то и вопреки приказу струсивших властей? Потому что за нами была наша земля. И вера в то, что наше дело - правое от Неба, а не по приказу. И от этой веры в каждом просыпались такие силы, что перед ними в ничто превращались и многократное численное превосходство диких орд Востока - и воинский профессионализм элитных отрядов Запада... Может быть, ты скажешь, что я неправ?
- Нет, - ответил Валька. - Вы правы. Я и сам что-то такое... что-то такое тут начал чувстовать. Просто не думал, что это... - и Валька с вызовом сказал, глядя в лицо Миха-лу Святославичу: - Он хороший человек.
- Разве я спорю? - спокойно отозвался лесник. - Наверняка очень хороший... Скажи мне, в чём непобедимость славянина?
Вопрос был неожиданным. Валька недоумённо открыл рот, чтобы с ходу на него ответить... и не смог. Именно потому, что вопрос, казалось, был элементарен.
- Вы же сами сказали... - осторожно начал он. - В любви к Родине...
- Я имею в виду чисто техническую сторону вопроса, - уточнил Михал Святославич.
- Не знаю, - честно признался Валька.
- В миролюбии, - сказал лесник. - Именно в миролюбии. В том,что славянин почти нико-гда не бывает классическим агрессором.Чтобы его подвигнуть на завоевательный поход, нужно много десятилетий истощать его терпение. А если на него нападают, то он про-сто и без затей перенимает стиль боя противника. Превосходит его в этом за парадок-сально короткий срок. Громит, оставляя последнее слово за собой. Помнишь, у Пушкина: "И за учителей своих Заздравный кубок поднимает..." И снова возвращается в обычное состояние - душевной открытости и некоторой апатии. Такого человека победить нель-зя, как нельзя победить отражение в зеркале. Исключений в истории никогда не было и никогда не будет. Другое дело, что процесс победы может растянуться на век, а то и больше - как в случае с монголами. Но результат его всё равно предрешён. Никому пер-вым не желать зла. И никогда не оставлять сделанное тебе зло безнаказанным. Не забо-титься о личной славе. И никогда не поступаться интересами Мира. Вот и весь секрет.
- То есть, - Валька слушал внимательно, опершись локтем на колено, - и в нынешней ситуации в конце концов победим мы?
- Конечно, - просто сказал Михал Святославич. - Это неизбежно. Но... есть одно "но", Валентин. На Куликово поле пришло девяносто тысяч русских воинов. А ушло с него - со-рок пять. Половина.И то,что из полуторастатысячной орды врага спаслось дай бог ты-сяч двадцать - в судьбе второй половины уже ничего не меняло. Эти люди были мертвы. Представь себе на секунду, что им кто-то предсказал бы их судьбу? И они бы, следуя ин-стинкту самосохранения, не пошли. Они бы остались живы. Но не было бы Куликова поля. А ведь были в истории случаи, когда наши люди точно знали, без предсказаний, что идут на смерть. И шли. Шли, чтобы жил Мир. Вот сейчас и сегодня жил. Думаешь, ког-
143.
да Александр Матросов закрыл амбразуру немецкого дота собой, он надеялся остаться в живых? Нет, конечно... Но он знал: у друзей будут секунды, чтобы добежать. Пока не-мцы будут сталкивать его тело.
- Лучше бы его научили как следует метать гранаты, - хмуро сказал Валька. - У него было две, и он промахнулся. Я читал... Но я понимаю, о чём вы... А Леший? - вдруг спро-сил Валька. - Он не такой?
ebooksa