Ельжевский кивнул, принимая сумку:
- Ну а теперь - давайте пообедаем, что ли? - предложил он.
* * *
- Спят, - Михал прикрыл за собой дверь, но я успел увидеть на подушке по-братски ле-жащие две головы: коротко стриженую и длинноволосую. - Ддаа... - Михал сел на про-тив, налил себе коньяку, задумчиво посмотрел в рюмку. - Что мне с деньгами делать? Они бы нам очень пригодились. Деньги-то огромные... Да не отнимать же у парня.
- Сам отдаст, - лениво сказал я, вытягивая ноги и отваливаясь к стене. Нацелился на очередной ломоть окорока, но потом вздохнул и решил отказаться. - Не сегодня, так завтра... Ты его не гони.
- Что я, не человек, что ли? - Михал выпил. - Для Серого я в лепёшку разобьюсь. А где
76.
один, там и двое. А документы я им мигом соображу, чистые. Если кто спросит - племянники, сироты. С юга откуда-нибудь. Да и не спросит никто...Со школой вот проблемы будут, школа-то ого где, а зимой и вообще... ну да придумается что-нибудь. Как же так Серый, Каховский-то?
- Все под этим ходим, - философски ответил я. Михал не стал возражать, спросил:
- Только вот как я с ними? Не умею я детей воспитывать, сам знаешь.
- Как со своими новобранцами, так и с ними, - ответил я. Михал покачал головой:
- Сравнил.
- Я серьёзно. Воспитывай парней, как бойцов. Самому, небось,будет приятно молодость вспомнить? Как ты зелёным беретам головы откручивал?
- Щенок, - беззлобно сказал лесник. Я рассмеялся, похлопал, привстав, его по руке:
- Ладно, извини. А их и правда так воспитывай. Загружай посильней, чтобы ни скучать, ни дурить времени не оставалось. А так они ребята правильные, хорошие ребята. Я бы сам таких взял.
- Ты долго останешься-то? - Михал хотел налить себе ещё, но передумал. Я почесал щёку:
- Недельку поохочусь. Разрешишь?
- Да пшепрашем. От тебя подранков не бывает, я помню.
- Это точно... Жить тут будешь?
- Да нет, утром в Гирловку переберусь, ты уж извини.