Вождь приподнял бровь. Одна из его жен, подававшая гостям миску с верблюжьим молоком опасливо застыла.
– Мы не хотим воевать с вами, – поспешно уточнил молодой человек.
Миска с молоком пошла по рукам.
– Тогда о какой войне ты говоришь? – вождь откинулся на подушку.
– Люди с реки пришли в Серсуру. Не с миром они пришли к нам.
– Да я слышал. Говорят людей с реки много как муравьев в плошке с медом. Пять раз по сто и еще десять раз по сто. Так я слышал…
Паламон вздрогнул. Он догадывался, что врагов будет в избытке. Но что столько.
– Люди с реки для вас тоже враги, – заметил он, стараясь не выдавать своего волнения.
– Почему? – спросил вождь, взяв с поданного женщиной блюда лепешку.
– Они разорят Серсуру, вам негде будет покупать товары…
Вождь отрицательно покачал головой, разломил лепешку и дал половину гостю.
– Всем нужны шерсть, мясо и молоко. Люди с реки тоже могут их покупать и продавать нам товары.
Паламон задумался. Нужны более убедительные аргументы.
– Люди с реки не будут иметь с вами дела, пока вы не откажетесь от поклонения демонам.
– Духи наших предков не демоны, – заметил вождь.
– Они не будут так терпеливы как мы, – покачал головой Паламон, – людей книги они заставляют выплачивать подать, от вас же потребуют отказаться от ваших обычаев.
– Наши отцы почитали духов, отцы их отцов почитали духов, почему мы не должны поступать так же?
– Времена меняются, – вздохнул Паламон, – рано или поздно свет истины придет и сюда, – но люди реки не будут иметь дел с вами, пока вы не примете их веры.
– Или вашей? – уточнил вождь.
– Или нашей, – согласился Паламон.