— Бардак… Первый и последний раз имею дело с дилетантами. Хоть один из вас вспомнил, какова убойная дальность у немецкого МГ-42? То-то… А с высоты бойницы? Или вы быстрее пуль бегать научились?
— Обошлось ведь, командир… — встал рядом с Петровым Гусев. — Риск был, согласен. Зато, теперь уж точно фрицы не станут засиживаться за монастырскими стенами. В виду ненадежности таковых…
— Очень надеюсь, что все мы не ошиблись в своих предположениях… — проворчал майор. — Хотя, все равно бардак. Не офицеры, а пацанва зеленая… Степаныч, вам с Лейлой ждать дольше нельзя. Будете торопиться, запыхаетесь… И помни: в бой не ввязываться. Ваша задача: выманить как можно больше солдат из укрытия и удерживать их возле себя, пока мы зачистим остальных. Если поднимется стрельба, не геройствуйте, падайте на землю. А потом, двигайтесь к Малышеву. Не сможете — пробирайтесь к нашим. И даже не пытайтесь уничтожить груз самостоятельно. Только погибнете зря… Это понятно?
Степаныч промолчал.
— Не слышу ответа, ефрейтор Семеняк.
— Есть… — нехотя подтянулся ординарец.
— Очень тебя прошу, Игорь Степанович, — мягче продолжил Корнеев. — О худом думать не будем, но коль так сложится, уж совсем неказисто — выведи девочку. Не хочу, чтоб еще и ее жизнь на мою совесть легла.
— Ладно, командир. Все путем будет. Не сомневайся. Разрешите идти?
Корнеев крепко пожал ординарцу протянутую руку.
— Давай. Целоваться не будем…
— А со мной, товарищ майор, не хотите? — отчаянно хорохорясь, спросила Лейла.
— Еще как хочу… — Корнеев обвел рукой разведчиков. — И не я один… Вот только неловко с небритой физией к такой красавице соваться. Домой вернемся, тогда и расцелую.
— Все вы только обещать горазды… — улыбнулась девушка, а потом прибавила. — Удачи вам, ребята. И пожалуйста, останьтесь живыми. А за поцелуями дело не станет…
Пустое ведро стояло метрах в семи от трупа и сулило неприятности.
— Как же это мы с тобой так опростоволосились, Кузьмич? — пробормотал Малышев. — Ведь его вскоре хватятся… Судя по всему, за водой, шел.
— Кто ж мог знать? Видишь, где он ведро оставил.
— Брезгливый, гад… Минут десять у нас есть, а потом: раз, два, три, четыре, пять… я иду искать.
Разведчики осторожно прокрались к самой опушке и замерли буквально в нескольких шагах от строений. Рассвело уже достаточно, чтоб различить легкий дым, поднимающийся вверх, над дымоходом.
— Глянь, командир, — кивком и глазами указал на него Кузьмич.
— Угу, солнечный день будет.