— И меня! — не забыла напомнить о себе Гапа.
— Все ясно, — сказала главбух, — никто не хочет связываться с милицией. Замучаешься потом давать показания.
Гурьевна предложила Лизе позвонить учредителям.
— Кому?
— Позвони в банк «Бакланстрой», директору. Он сам остальных оповестит. Скажи, что меня нету, я в налоговой инспекции.
— А я в архитектурном контроле! — подсказала Гапа.
Главбух сама набрала номер телефона и передала трубку Лизе.
На том конце провода быстро ответили. Секретарша подтвердила, что это приемная директора банка «Бакланстрой».
Лиза представилась:
— Фирма «Парадиз-сити». Елизавета Степановна Беркут, экономист. У нас чрезвычайное происшествие!
— Что случилось? — не меняя тона, вежливо спросила секретарша.
— Генерального директора убили!
Секретарша тут же попросила подождать, а потом сообщила, что соединяет с директором банка Помпеем Николаем Васильевичем. Через несколько секунд в трубке прорезался властный мужской голос:
— Добрый день, Елизавета Степановна. Что у вас стряслось?
— Генерального директора, по-моему, убили!
— Что значит «по-моему»? А если не по-вашему-моему, так он что тогда, может быть еще живой?
Лиза разозлилась. С ней разговаривали невероятно грубым тоном, а она к этому не привыкла. В сельской школе, где она до этого преподавала, был чуткий интеллигентный директор-душка. Учителя, невзирая на возраст коллег, даже за пределами школы были друг с другом на «вы», а тут какой-то новоявленный нувориш корчит из себя барина, перед которым надо шапку ломать. Она решила сразу его осадить:
— Милостивый сударь, когда я говорю: «по-моему, его убили», — я имею в виду, что это не суицид, что он не покончил собой и не попал под автомобиль. Он мертв, находится у себя в кабинете в кресле, и у него на виске пулевое отверстие. Вы, может быть, думаете, он в ухе ковырялся, промахнулся, сам себе в виске пальцем сделал дырку и сейчас возьмет трубку? Уверяю вас, вы глубоко заблуждаетесь.
После такой отповеди на том конце провода замолчали. Затем Николай Васильевич, или Никвас, как его мысленно окрестила Елизавета, спросил, где остальные.
Так как трубку слушали три уха: одно — Лизино и два — главного бухгалтера и старушки-архитектора, — то, как только последовал вопрос, они тут же замахали руками, показывая, что их нет.
ebooksa