Зачем?… Он почти покачал головой, но удержался. Зачем было так делать? Неужели ее злость все же пересилила здравый смысл? Он не хотел верить, и какая-то часть него продолжала отрицать причастность Шерин. Но Халк уже понял, что в последнее время определенно давал слабину и неадекватно реагировал эту девушку, а, значит, его неверие, возможно, было лишь очередной попыткой оправдать ее, несмотря на то, была она причастна к поджогу или нет. А так выносить решения нельзя. Чувства никогда не добавляли объективности. Придется действовать лишь на основании приведенных охранниками доказательств, а, не опираясь, как он обычно привык делать, на полное знание и интуицию.
Это незаметно, но тревожно грызло Халка.
Что-то во всей этой истории не сходилось. Он не мог сказать, что именно, потому что логически все звенья складывались в одну цепочку, где все планомерно подводило к единственному выводу — Шерин была причастна к поджогу, доказательств этому, к сожалению, нашлось в избытке.
Но тогда почему она не признавалась? Ведь была масса примеров ее импульсивных деяний, после которых она сама приходила и чистосердечно раскаивалась в совершенных поступках. Так в чем разница? В том, что здесь все оказалось гораздо серьезнее? Не хватило мужества еще раз сказать «Да, это сделала я?» Как можно было отрицать свою причастность, когда приведено столько доказательств? Даже слишком много доказательств, на его взгляд….
Халк поморщился. Ему определенно что-то не нравилось. Он чувствовал злость от того, что время толкало его в спину. Все ждали окончательных слов, выговоров, наказаний. Да, времени было немного и решение, так или иначе, нужно было выносить. Он нехотя, еще не придя к окончательным выводам, развернулся и подошел к Шерин.
— Есть ли тебе, что сказать?
Она кивнула. Слова не давались ей легко, а взгляд проникал в самую его душу, будто мысленно прося внимательно прислушаться к тому, что она скажет. Ну, что ж. Это он сделать может. И Шерин, почувствовав это, начала говорить:
— Сегодня после обеда, когда я вернулась в комнату из каменоломни, некоторые из моих вещей пропали. Кто-то другой, кроме меня, входил туда. Значит, у кого-то появилась копию ключа. Не знаю как….
Грег тут же взвился.
— Ты позавирайся еще, сучка!
— Молчать! — Рявкнул Халк. — Всем соблюдать тишину, пока она не закончит говорить! Продолжай.
Он кивнул Шерин, призывая продолжать, одновременно прислушиваясь к ее словам, пытаясь сложить воедино ту картину, которую она рисовала в его воображении. Это было важно — понять какая из них соответствовала действительности — та, что он уже слышал от охранников или та, которую пыталась ему поведать Шерин. Халк по опыту знал, что поспешность или небрежность в таких делах могла стать фатальным поворотом в чьей-то жизни. Поэтому мозг его напряженно работал — анализируя, сравнивая детали, перебирая возможные варианты и отбирая те, что казались логически и интуитивно правильными.
Шерин прочистила горло. Глаза ее все так же пронзительно смотрели прямо в его. Халк нахмурился и снова ощутил, что спешить в выводами не стоит. Не стоит, и все тут. Что-то тут не так…. Не обманывает она обычно. Не ее это практика.
— Кто-то заходил в мою комнату, я уверена в этом. Я прилегла сегодня поспать, потому что чувствовала себя плохо, а когда проснулась, то впервые заметила пропажу. И никакой канистры точно не было. Потом прибежала служанка и сказала, что Табита злая — кто-то намеренно разбросал продукты на складе и затопил его водой. Она попросила меня помочь с уборкой. Все продукты сильно вымокли. Там я была почти до десяти вечера. Оба моих кроссовка стояли на крыльце — они бы промокли, если бы я их не сняла. А когда я вышла наружу, одного из них не было. А в комнате уже была канистра. И прожженная майка.
Грустно закончила Шерин и замолчала.
В комнате снова повисла тишина.
Халк кивнул и задумался.
Стараясь не выказывать нетерпения, Грег ждал.
Как бы ему не хотелось, просто подойти и придушить эту девку, все же он должен был стоять тихо, пока она душещипательно излагала свою историю. Белыми нитками шиты ее россказни! Никогда Халк им не поверит — на лице ведь ее написано, что стерва она и воровка! С первого дня было видно, что воровка — даром, что тогда только яблоками обходилась. А теперь как жалобно запела, надо же! Когда к стенке-то приперли. Против таких-то доказательств не попрешь, как ни старайся. Грег постарался скрыть победоносную ухмылку, что так и рвалась на лицо. Крышка ей! Конец, да и только.
Но Халк не спешил.
ebooksa