И, к моему удивлению, Халк понял абсолютно все, что я пыталась ему сказать (сенсор, как же! А я ведь почти забыла), сделал шаг ко мне, опустился на колени и долго, очень долго смотрел мне в глаза, прежде чем сказать.
— Прости меня за такой метод. Хотел бы я провести с тобой еще одну ночь, дать нам возможность попрощаться, еще один раз позволить себе насладиться каждым сантиметром твоей кожи, держать тебя на коленях до утра, но я не смог бы, Шерин…. Не смог бы дать тебе потом уйти.
Я не смотрела в его глаза.
Я смотрела туда, где ветер шевелил занавески, долетая в ночи от теплых красных гор, а моим щекам катились слезы. Значит, эта способность все-таки не отключилась. Видит Бог, не хотела плакать. Ведь злость или гнев пережить куда легче, чем проявление теплых чувств, и я почти ненавидела Халка за то, что он не позволил мне уйти в неведении, не позволил уйти с мыслью, что меня просто выкинули. Это со временем можно было бы пережить. А забыть того, кто любил меня больше жизни, было невозможно.
А я видела, что Халк любил. Любил меня больше, чем что-либо другое. И именно поэтому хотел, чтобы я уехала. Может быть, я и не хотела понимать мотивы его действий, но, к сожалению, я понимала.
— Я приеду туда, где ты будешь. — Тихо прозвучал его голос. — Я дам тебе ту жизнь, которую всегда хотел дать. Я — твой мужчина и я всегда буду рядом.
Не удержавшись, я посмотрела на него и утонула. Утонула в свете единственных глаз, которые когда-либо хотела видеть рядом. И я любила так сильно, что было больно, я хотела обнять, держать, потеряться в нем….
Но Халк был прав. Я бы никогда и ни за что не смогла сама оторваться от него. А, значит, могла ли я судить его за то, что он обездвижил и обезмолвил меня?
Нет. В который раз он был прав.
Такой сильный, красивый, родной и такой близкий…. Пока…. Я любила и ненавидела. Себя и свою любовь, за то, что она ранила. За то, что она разделяла, за то, что она не могла мне сейчас помочь. А глаза напротив все гипнотизировали светом.
— Никогда, никогда больше не говори, что я не люблю тебя, Шерин. Видит Бог, я не знал, что способен чувствовать то, что чувствую. И если понадобится, я заставлю тебя забыть обо всем на свете, кроме того, что я тебя люблю.
И он поцеловал меня.
И этой был самый долгий и самый нежный поцелуй, который я когда-либо впоследствии хранила моя память.
После чего легкий взмах руки погрузил меня в темноту.
Клэндон-сити. Возвращение.
На лицо падали капли дождя, вокруг висела серая морось.
Деревья стояли еще зелеными, ведь август лишь недавно сменил жаркий знойный июль, и уже совсем скоро листья сменят одеяние на нечто оранжево-золотистое. Да, уже скоро. Но еще не сейчас.
А пока дождь.
Такой желанный и такой же непривычный. Как и мир вокруг.
Капли стекали по лицу и по легкому плащу, стучали по асфальту и тонули в разлившихся лужах. Где-то на углу играла музыка, выбрасывали мириады брызг колеса проезжавших по дороге машин, а я едва замечала все это, неотрывно глядя на яркий мерцающий экран, показывающий вот уже в который раз рекламу «Dreams Ltd.»
ebooksa