— Ничего, — глухо ответил Николай. — У тебя получается, как в той шутливой песенке: «Всё хорошо, прекрасная маркиза…»
— Не понял.
— Зато мне всё ясно! Мы выступаем. Собрать ко мне командиров взводов!
— Все здесь.
Николай поднял голову.
— На подготовку — два часа, в восемь утра уходим. Подготовить обоз, боеприпасы, продукты, кухню. Ничего не оставлять: после боя в городе уйдём в лес. Людей накормить, одеть потеплее, объяснить, что идём не к тёще на блины. Каждому бойцу взять по полному боекомплекту патронов, гранат.
Присутствующие внимательно слушали приказ командира. Николай перевёл дыхание, помолчал и, стараясь быть спокойным, твёрдо сказал:
— Антонов!
— Слушаю.
— Арестованных расстрелять немедленно! — И добавил, объясняя свою жестокость: — Куда с ними денешься в такой обстановке! — У Антонова на лице выступили красные пятна, но он ничего не ответил командиру. А Николай продолжал:
— Сергея послать в партизанский отряд, к Ивану Ивановичу. С ним пяток хороших ребят на всякий случай. Передаст на словах, что вступаем в бой с местным гарнизоном, — обстановка не позволяет терять ни одной минуты. Арестована Наташа — наша разведчица, следовательно, в опасности и руководитель подполья Иван Фёдорович Ерёмин. По непроверенным данным, к городу подходит немецкий батальон карателей. Прошу поддержать.
— Я всё-таки запишу, чтобы не перепутать, — сказал Антонов.
— Хорошо, пиши. И добавь: при подходе к городу пусть даст две красные ракеты, чтобы мы партизан с кем-нибудь не перепутали. Наши связные будут ждать здесь, в этих казармах. Всё понял?
— Так точно!
Николай взглянул на других командиров и добавил:
— Четвёртый взвод остаётся здесь, с обозом. Ждать партизан, и без моего приказа ни с места! — И добавил: — Одна поправка: выступаем не через два часа, а через час!
Все разошлись по своим местам, задержался в кабинете только Коновалов. Он смущённо проговорил:
— Не знал я, что она наша. Эх, девушка какая! Вы её и в Москве знали?
— Знал, — тихо ответил Николай. — Это моя жена.
Демель нервничает