– Жареный еж.
– А как же вы его щипаете? Как гуся?
– Оксана, Лиля пошутила, а ты как ребенок сразу поверила. С тобой в карты хорошо играть, особенно в "Верю – не верю", – Наташа встала с кровати, потянулась и сделала мостик. – Я вот только не поняла, во что это мы должны переодеваться?
– В наши национальные платья, бабушка сказала, что кушать вам не даст, если не переоденетесь.
– Средневековье какое-то, – стриптизерша сменила мостик на шпагат.
– Давай тащи этот мотлох сюда, раз так надо….
– А у тебя здорово получается, – глядя с восхищением на Наташу, произнесла Лиля.
– Так она у нас ведь звезда, танцовщица, – с гордостью за подругу ответила Оксана. – Ногу может запросто вертикально поднять, гимнастка в прошлом.
– Дашь пару уроков? – Лиля уважительно взглянула на бывшую спортсменку.
– А ты меня научишь цыганскому танцу? Этот бесподобный трепет тела…. Дрожь плечами…
– Научу, если только у тебя получится, – снисходительно ответила Лиля.
– Договорились, после завтрака и начнем, окэй?
– Мишто. (Хорошо) – И Лиля ушла за одеждой. В гостиной за столом их ожидала строгая бабушка с усами.
– Вот теперь другое дело, настоящие румны! (цыганки) – одобрительно заметила старушка, разглядывая наряды девушек. – Садитесь, кушать будем, чаялы.
– Ежа? – С опаской спросила Оксана, внимательно разглядывая блюдо на столе.
– Курицу с рисом. – Проворчала бабушка, – ежа она зимой захотела.
– Ну и Слава Богу, что курицу, – девушка перекрестилась и с удовольствием принялась за пищу. В гостиную со второго этажа спустился высокий цыган, с мужественным красивым лицом, лет тридцати.
– Салют, Лили!
– Привет, Иван. Сыр джэибэ? (Как жизнь?)
– Пхарды кфул. (Не очень) Кон ада? (Кто это?)