Звонит телефон на столе. Полиция, думаю я. На этот раз они не отвечают.
Лодыжка распухла. Кожа трется о штанину. Каждая клетка, каждая мышца, каждая кость пульсирует. Меня мучит невероятная жажда. Я потею и дрожу из-за озноба.
Я думаю: «Небеса создают боль, невероятную боль, жуткую, непостижимую боль».
Темнота.
Свет.
Темнота.
Я уплываю в полубессознательном состоянии туда, где существует только одно: боль.
Сколько времени прошло? Не знаю, у меня нет представления о времени. Секунды, минуты и часы переплетаются и образуют бессмысленную паутину.
Весь кислород из космоса высосан. Я космонавт, который парит в безвоздушном космическом пространстве. Воздух в баллонах закончился. Я пытаюсь ухватить фал,[72] но он выскальзывает из моих рук, и я удаляюсь от космического корабля.
После этого пустота.
Я прихожу в себя от безмерной тяжести, которая прижимает меня к дивану. Открываю глаза. Хватаю ртом воздух. Рот и нос заполняются мелким песком и строительным раствором. Легкие сжимают две стальные пластины. Язык приклеился к нёбу.
Меня тошнит. Но ничто не выходит наружу. Только непонятные сухие звуки, как из уст умирающего солдата.
— Воды, — шепчу я, — воды-воды-воды.
Но меня не слышат или не обращают внимания.
Рот широко открыт. Так легче дышать.
Темнота, свет, темнота….
Темнота наполняется звуками.
Голосами.
Я мигаю глазами.
Араб говорит по мобильному телефону. Он кричит. В бешенстве. В отчаянии.