Хранители завета

22
18
20
22
24
26
28
30

— Клянусь!

— Я надеюсь на тебя, друг мой. Да пребудет с тобой мир, священник Арнбьорн!

Сказав это, он покинул священника и выбежал в ночь. Мороз полоснул по коже. Раздавались окрики спутников Гиссура, обыскивавших двор, конское ржание и топот, собачий лай и громкие голоса обезумевших обитателей дома, протестовавших против бесчинств дружинников. За сарайчиком был вход в погреба, он открыл дверь. В кромешной тьме он бежал, пригнувшись, по узкому проходу, то и дело дотрагиваясь до выложенных камнем стен. Метров через десять-двенадцать наткнулся на деревянную дверь. «Вот дьявол!» Вытащил ключ, открыл дверь и вошел в каморку. В нос ударил запах прелого зерна и забродившего медового питья. Он спрятался, протиснувшись в щель между бочками с зерном, которые стояли вдоль стены.

«Они не уйдут, пока не найдут меня», — подумал он.

Обнаружив его, они под радостное улюлюканье оттолкнули бочки и вытащили его из укрытия.

При свете факелов он увидел пять человек. Узнал Арни Язву и Симона Крутого. Но Гиссура, этого мерзавца, среди них не было.

Позади, в темном туннеле, он заметил священника Арнбьорна.

— Господин, — прокричал священник со страхом, — они обещали пощадить тебя!

— Вот и хорошо, — сказал он так тихо, что священник вряд ли услышал его.

— Заткнись, старик! — крикнул Симон Крутой Арнбьорну.

— Гиссур обещал сохранить тебе жизнь! — не унимался священник. — Он сказал, что примирение состоится только после вашей с ним встречи…

Вдруг Арнбьорн замолк, догадавшись, что его обманули и что он предал своего хавдинга.

Кто-то из преследователей засмеялся.

— Где пергамент? — крикнул Симон Крутой.

— Куда ты его спрятал? — прорычал Арни Язва.

И они думали, что он расскажет?!

Симон Крутой приблизил к нему лицо:

— Послушай, ты же знаешь, что мы найдем его. Даже если для этого придется разнести здесь все в пух и прах.

Так продолжалось некоторое время. Наконец они потеряли терпение.

— Рубить голову будешь ты! — крикнул Симон Крутой Арни Язве.