Три неустановленных лица вошли в главный зал Института Аурни Магнуссона и набросились на четырех студентов-археологов, которые работали там для камуфляжа. Все четверо были избиты и прикованы к радиаторам отопления. Негодяи унесли с собой копию «Круга земного», сделанную в XVIII веке.
По-видимому, они думали, что это «Свитки Тингведлира».
— Трайн, Рейкьявик перестал быть надежным местом.
— Я тоже так считаю.
— Рано или поздно они определят, куда ты запрятал свитки.
Он тяжело дышит.
— Мне надо позвонить, — говорю я.
— Кому?
— Я знаю человека, который нам поможет.
На следующее утро мы возвращаемся к колодцу с новым снаряжением: большим количеством толстых канатов, дрелью и тремя батарейками к ней, зубилами, ломами, карманными фонарями и рабочими комбинезонами.
Мы закрепляем два каната на большом дереве и спускаемся вдвоем. Каменная кладка кажется прочной как скала. Но при помощи дрели и зубил мы отделяем белый камень с тремя символами. За ним обнаруживается еще одна каменная кладка. Теперь, когда мы освободили один камень, нам легче выбивать камни под ним. Вскоре перед нами отверстие во внешней стене размером в один квадратный метр. Теперь можно приступить к работе на внутренней стене. Проходит больше часа, уже использованы два сверла и три батарейки, и наконец последний камень поддается. При помощи ломов мы сталкиваем его внутрь в какое-то пространство за шахтой колодца.
Отверстие проделано.
Поток терпкого сырого воздуха устремляется к нам из отверстия и шипит, словно появляется джинн из кувшина после тысячелетнего заточения.
— Теперь есть хоть какая-то вентиляция, — говорит Эйвин.
Я освещаю камеру. Пустое пространство с каменными стенами.
— Что-нибудь видишь? — спрашивает Эйвин.
— Ничего.
— Ну так приступим!
Нет нигде людей более напористых, чем в Бергене.
Я вползаю первым. Эйвин идет следом.