— Ну да, я сразу поняла, жулик он. Крутился-то прямо как уж.
— Теперь скажите мне, Леша, он как, предупреждал вас, просил никому об этом не рассказывать? Что вы отворачиваетесь?
Все ясно. Наверняка она кому-то все рассказала — и о Лешке и о лопоухом. Да, судя по тому, как она сейчас отвернулась, рассказала. Если комендантше и сменщице, это еще ничего. Но ведь те тоже могли кому-то рассказать. Ладно. Придется исходить из того, что есть. Только не нужно ее сейчас пугать. Ни в коем случае не нужно. И вообще, от этой тети Поли теперь зависит довольно много, почти все, она и сама не представляет даже, как много от нее зависит.
— Только вы, тетя Поль, вы правду мне скажите. Если он просил не говорить, а вы об этом кому-то сказали — ничего страшного в этом нет. Просил?
Тетя Поля повернулась к Ровнину:
— Просил. Откуда же я знаю? Мало ли таких бродяг? Он сказал, Леша-то, придет, а сам не приходит. Ну я, я Вале, Зуевой Вале, сменщице своей, рассказала. Говорю, вот, мол, говорю, жулика на днях видела. У нас тут крутился. Знай, поди, кто жулик, а кто нет.
— А про Лешу? Про то, что из милиции приходили, вы тоже Зуевой сказали?
— Сказала, — тетя Поля нахмурилась. — Милиция, говорю, даже приходила, интересовалась. И Варе сказала, комендантше. Да какое это значение-то имеет? Не скажут они никому, я же их знаю, не скажут, Андрей! Они и забыли давно. Ну, говорили, ну, про жулика — да, и забыто.
— Вот что, тетя Поль. Вы мне вроде бы поесть предлагали. Так вот, как там насчет поесть? Стена, она затрат требует.
— Поесть? Ой, — тетя Поля приложила руки к груди. — Ой, Андрюш. Ну конечно. Поесть. У меня же тут и борщ, и вареники, и огурчики маринованные, — она открыла холодильник.
Пока тетя Поля возилась с духовкой, раскладывала на противне пирожки, Ровнин попробовал прикинуть, что и как будет происходить дальше. Прежде всего надо решить, далеко ли распространилась информация о Лешкином появлении и его разговоре с тетей Полей. Конечно, для комендантши и сменщицы сообщение тети Поли о некоем лопоухом не бог весть какая сенсация. Но только при условии, что обе, и Зуева, и комендантша, чисты. Допустим, он верит, что они чисты и что лопоухий не мог к ним относиться никаким боком. Тогда остается одно: принять на веру, что волны от Лешкиного появления никуда не распространились. Ну, принял. Значит, южинцы, в смысле южинское УВД, ничего пока не знают о Лешкином появлении в общежитии. Ну да, ведь им, как и всем, был неясен истинный смысл этой Лешкиной записи. Что ж, в первую очередь он должен сказать об этом Семенцову. Но что сказать, что именно? Хорошо, сегодня он заедет к Семенцову и все расскажет. Что Евстифеев был двадцать пятого февраля в общежитии и зацепил связь. Или хотел зацепить. Ведь должна же быть у банды более или менее безопасная связь с Госбанком. Ну, естественно, если у них в самом деле есть там свой человек. Правда, ориентировка по почти вымышленным портретам, конечно, не ориентировка. Кто был, как взял, что взял? Письмо от своего человека в банке? А может быть, все это туфта. В некоем общежитии у неких стеллажей болтался некий лопоухий? Что это значит?
Значит. Это — значит. Значит, потому что он, Ровнин, знает Лешку Евстифеева, как самого себя. В поисках скрытой связи Лешка мог перепахать весь город. Да что там — город, дай Лешке волю, он бы не по рисункам, а по воздуху, по запаху раскрутил бы всю эту группу. Да он ее и раскрутил — почти, если бы его не убили.
— Тетя Поль. Я... хотел с вами поговорить.
— Ну? — кажется, она поняла его взгляд. — Слушаю.
Как будто, по всем признакам, она его поняла. А раз поняла, то, хочет он того, или нет, у него не остается ничего другого, как полностью довериться ей. Полностью, до конца, иначе просто ничего не получится.
— Тетя Поль. Вы не представляете, как важно нам найти этого лопоухого. Найти его мы пока не можем.
Тетя Поля опустила глаза, провела ладонью по столу. Сказала:
— Я слушаю, Андрюш. — Судя по всему, она поняла. — Что же он... — она подняла глаза. — Такого натворил?
Сказать, что он убил Лешку? Нет, не нужно будить сейчас ее воображение. Ни к чему.
— Зло натворил. Много зла.
ebooksa